Без оглядки на богов. Взлет современной Индии

Высококвалифицированные работники компании могут производить девятьсот различных фасонов одежды и при необходимости переналаживают производство с той же быстротой, с какой меняются веяния молодежной моды на Западе. Они украшают вышивкой дорогие ткани, идущие на одежду для старшего поколения, и протирают до дыр ткань, из которой шьют джинсы для молодежи. Поразительное зрелище того, как здесь измываются над джинсами, чтобы придать им потертый и изношенный вид, чрезвычайно развлекло меня. «Им трудно понять, почему нужно сначала сшить превосходные джинсы, а потом сделать все, чтобы они потеряли вид», – прокомментировал Хиндудша. Он взял в руки удобную хлопковую блузку с уже прикрепленным ценником lb85 и ярлыком Marks and Spencer. «Если бы ее сшили в Британии, она стоила бы 300–400 фунтов, – сообщил он. – Как только твой конкурент переносит производство в Индию или Китай, выбора не остается: ты либо следуешь за ним, либо закрываешь бизнес».

По стандартам других развивающихся стран, в том числе по китайским, это производство является «сложным». В Индии одежду на экспорт изготавливают не на больших фабриках с сотнями работников, как в Китае, где этим заняты миллионы, а на небольших предприятиях, подобных Gokaldas Exports, которые дают работу десяткам тысяч человек. На Хиндудшу работают 33000 человек. Он утверждает, что в таких условиях, как в Китае, нанимал бы 200000. Мы идем по одной из его фабрик. Здесь трудятся в основном женщины. Есть медицинский центр и детский сад. «Мы стараемся не брать на работу мужчин, потому что они менее надежны, – объясняет он. – У нас была как-то история с пьянчугой, которого мы уволили. Он подал жалобу, и нам потребовалось пятнадцать лет и огромные затраты времени специалистов, чтобы выиграть это дело».

Конкурентное превосходство Хиндудши в сложном производстве прекрасно иллюстрирует экономический парадокс Индии. Он может нанять любое число превосходно подготовленных университетских выпускников, которые владеют программами разработки модной одежды и могут заниматься моделированием на компьютерах. Свободно владея английским языком, они могут продвигать продукцию на больших торговых ярмарках в Париже, Нью-Йорке, Лондоне и Милане. Хиндудша, возможно, зарабатывает больше, чем такой же производитель в Китае. Но он ни за что не станет сильно наращивать численность персонала, потому что труд в Индии – это необратимые (или условно-постоянные) издержки. В Индии, чтобы сократить персонал, нужно обладать бесконечным терпением и бездонным кошельком для судебных расходов. «Если я расширяюсь, то всегда за счет новых машин, а не новых работников», – объясняет он.

У текстильного сектора Индии есть еще одна примечательная особенность. Малые предприятия этой отрасли получают значительную финансовую и административную поддержку, что эффективно сдерживает их рост. По этой причине Хиндудша раздробил свое производство на небольшие производственные участки, разбросанные по всему Бангалору. Кроме того, он платит куда более высокие, чем его китайские коллеги, таможенные пошлины и акцизы за все виды используемых тканей, кроме хлопка, остающегося символом индийской национальной идентичности. Поскольку его конкурентам в Китае не приходится ни платить столь высоких пошлин на сырье, ни дробить производство, Хиндудша вынужден ограничиваться производством дорогой одежды, что означает использование более сложного оборудования. Ему приходится двигаться вверх по цепочке добавленной стоимости. «Мы выдерживаем конкуренцию, потому что у нас больше возможностей для найма образованных и говорящих по-английски специалистов, чем у китайцев, – говорит он. – Мы вряд ли смогли бы конкурировать с Китаем по цене и шить одежду дешевле».