Следует сказать и о том, что те или иные симптомы любого заболевания, в том числе тревожного расстройства, могут становиться для человека способом получения неосознаваемых вторичных выгод. Говоря иначе, любая вторичная выгода — попытка утилизации или продажи человеком своего состояния. Действительно, еще до появления денег люди научились выгодно обмениваться вещами. Человек обладает колоссальным творческим потенциалом адаптации, поэтому в подавляющем большинстве случаев вторичные выгоды — это неосознанное решение и последующий опыт использования симптома. Иногда мы имеем дело с ситуацией, которую человек осмысливает как безвыходную. Например, если ссорятся родители, для их трехлетнего ребенка это колоссальное напряжение. Судите сами: два значимых лица так орут друг на друга, что, кажется, вот-вот поубивают. А выжить в одиночку ребенок точно не сумеет, и он это инстинктивно понимает, поэтому инстинкты предлагают ему сделать хоть что-то, чтобы справиться с критической ситуацией. Но понимание и ресурсы для ее активного разрешения у ребенка отсутствуют. От психоэмоционального перенапряжения и последующей телесной гиперреакции он начинает задыхаться. Тут родители внезапно заканчивают «баттл», обращают внимание на бледнеющего ребенка и бегут к нему. В результате у него возникает, по сути, рефлекторное подкрепление: если хочешь справиться с проблемой, для решения которой не хватает естественных ресурсов, можно использовать реакции, которые хоть и относятся к негативному потенциалу, но дают отличный результат.
Приведем другой пример. Муж задерживается на работе, и его супруга волнуется. И у нее случается паническая атака. И что? Звонок мужу с сообщением, что ей плохо, решительно ускоряет прибытие. Злоупотребляет ли женщина этим сознательно? Нет, скорее всего, она не делает ничего специально. У нее нет коварного замысла: «Сейчас я изображу паническую атаку, и он примчится — никуда не денется!» Но возникает другой «волшебный» механизм — миграция симптома: например, появляется симптом, похожий на инсульт. Однако инсульта не случается, и некоторые родственники или даже специалисты могут обвинять человека в «торговле» симптомами и попытках нажиться на вторичной выгоде. Важно понимать, что эти реакции организма очень трудно создать сознательно, поскольку обычно они являются результатом внутренних неосознанных психических процессов. В большинстве случаев вторичная выгода — это адаптационная реакция и своего рода выбор без выбора, когда человек, неосознанно жертвуя своим физическим благополучием, пытается решить приоритетные задачи — проблему отношений, работы, карьеры…
В этой связи важно осознавать, как человек приходит к идеям, выводам, заключениям и прогнозам, из-за которых у него возникает гиперреакция. Однако вторичная выгода часто «замораживает» ситуацию и создает внешнее благополучие, говоря иначе, человек адаптируется к неподходящим условиям. Приведем в пример такую метафору, как чемодан без ручки, который и нести тяжело, и бросить жалко. Часто семьи существуют именно так: в отношениях уже нет радости, любви и взаимопонимания, но человеку страшно лишиться привычной жизни, он боится, например, не найти нового партнера и остаться в одиночестве. Здесь вроде нет криминала, когда режут-убивают, но точно надо выходить из отношений, поскольку нет желания их продолжать. В результате человек, используя вторичные выгоды, не решает проблему, зато приспосабливается к ситуации и временно ее выравнивает. Однако все держится до первого кризиса, который разрушит адаптационные редуты.