Без права на ошибку. Том 3 (СИ)

Замираю у двери. Только что с трудом отбилась от толпы гостей благотворительного вечера «Жизнь детям». Мы так долго готовились, вложили силы и душу. Даже не верится, что этот день настал. А местному бомонду так и хочется облить наши труды грязью. Нет, я не боюсь ни одной из наглых рож, задающих неудобные вопросы. Их цель — померяться кошельками на вечере и размерами бриллиантов.

А еще обсудить последние новости. Моего мужа-тирана и новую невесту Жени.

От комментариев в сторону Ани и Олега с трудом сдерживаюсь, чтобы не вцепиться в наглые рожи. Лазарь же изображает столб, чем вызывает недоумение и беспокойство.

Видела, что Олег остался поговорить с ним перед выходом. И теперь не знаю, за кого переживаю больше. Потому что понимаю, о чем шла речь.

Похоже, Олег решил таки посоветоваться с братом перед тем, как вынести приговор Александру Самуиловичу.

— Я тебе эту кисточку в задницу затолкаю, — доносится злобное шипение супруга.

— Не травмируй мою детскую психику своими фантазиями! — цыкает Лева под дружный гогот вокруг.

Невольно улыбаюсь. То, что Олег постепенно вылезает из кокона, в который себя заточил, радует и питает слабые лучики надежды. Постепенно, шаг за шагом, он открывается миру. Сам того не замечает, как обрастает новыми крепкими и важными для него связями.

— Какие мы нежные, ужас. А кто с глазками подведенными по сцене прыгал? Конг-фу панда? Будь хорошим мальчиком и замри, — довольно цокает Лева.

— Давно и неправда, — бурчит мой муж, вызывая теплое покалывание в сердце.

Все началось с Жени и продолжилось с восстановлением давней связи с Аней. А теперь и отношения с Левой явно потеплели. Да и дружба с Сергеем Воробьевым идет мужу на пользу.

— Ну конечно. Лапшу собственного производства будешь ее величеству по ушкам раскладывать, а мне не надо, — тянет Лева.

— Я покроюсь прыщами, — обреченно выдыхает Олег.

— Обязательно.

— И убью тебя.

— Не-ет, Лежик. За меня посадят. Я красивый и редкий.

— Редкостный мудак.

— От мудака слышу.

— Олег Константинович, это просто грим, — пищит незнакомый женский голос. — Легкий. Совсем. Или хотите быть, как жирный блин на фото?

— Да-а, вот Леночка то обрадуется, — крякает довольно Лева. — Что же она в свой новенький бложик выкладывать будет?

— Заткнись, — обреченно выдыхает муж.

По дружеской перепалке понимаю: похоже, Лева тоже в курсе. Не знаю, посвятил ли его Олег в свой секрет, или Николай Игоревич рассказал. Но недавно слышала, как Олег разговаривал по телефону с Левицким-старшим. Просто так. О погоде, настроении и прочей чепухе, которой обычно интересуется семья.

Мои родители, его мама, Людвиг, тетя Зи, Кирюша, группа…

Вокруг Олега там много добрых и заботливых людей. Иногда, мне становится обидно. Чуть-чуть. Ведь многим он не был нужен.

Но потом вспоминаю, что он сам сделал все, чтобы от него отвернулись.

В конце концов, с его демонами лучше бороться армией. Еще лучше, когда в этой армии есть люди, которым дорого такое чудовище, как Александр Самуилович.

«Мы любим тебя таким, какой ты есть», — отправляю мысленное послание в приоткрытую дверь.

Задумчиво поглаживаю потрескавшееся дерево. Царапаю облупившуюся красную краску ногтем.

Руки подрагивают. От предвкушения, а в груди разрастается странное волнение, когда слышу тяжелые шаги.

— Оу, парни, я ослеп, — кашляет незнакомый мужчина мне в лицо, едва распахивается дверь. — Девушка, что там по маме и зятю?

— Забронировано, — хмыкаю в ответ и протискиваясь между дверным косяком и застрявшей в ней тушей. — Как дела? Стартуем через час.

Окидываю взглядом просторное помещение, в котором с трудом помещаются четверо подростков, две девочки-гримера. И группа, про которую я только слышала, но никогда не видела воочию.

— Принцесса, твой муж боится, что прыщик на жопке вскочит, — хихикает Лева, тряся над лицом сидящего Олега пушистой кистью.

Низкая девушка в повязке с бантом страдальчески закатывает глаза. По лицу видно — еще чуть-чуть, и она сама всем кисточки по стратегическим местам распределит равномерно.

Все, кроме нее застывают и, не сговариваясь, молча пялятся на меня. Нервненько. Чувствую себя, как на экзамене. Коленки внезапно дрожат и подкашиваются, а в горле пересыхает.

— Зыркалки прикрыли, — рявкает Олег и выдергивает из рук потерявшего равновесия Левы кисточку. — Лен, пойдем отсюда.

— А грим? — кашляю, глядя на пышащего паром и пахнущего пудрой Олега.

— Мы закончили, — зевает девочка в повязке и внезапно ловко толкает на стул Леву. — Теперь вы.

— Стоп! Мы так не договаривались! — пищит нам в спину Лева, пытаясь вырваться из цепких лапок гримера, пока Олег хватает меня за руку и тянет на выход.

Едва поспеваю за ним. Как вихрь, едва не сбивает с ног.

Приятно до чертиков.

— Ничего не знаю, Марина сказала всех, — долетает обрывок фразы вместе с дружным раздавшимся хохотом.

Сердце грохочет в груди, когда понимаю, что Олег тянет меня не в зал, а дальше. Куда-то в сеть витиеватых коридоров. Мимо лифтов, к какому-то непонятному чулану.

— А мы куда? — не успеваю пискнуть, как оказываюсь прижатой лопатками к холодной кирпичной стене.