Без права на ошибку. Том 3 (СИ)

За прошедшие дни Олег изменился. Что-то пошатнулось, и это пугает. Переход на таблетки, Женя, активная терапия.

Его выстроенная картина мира хрустит и крошится. Кокон, плотный, будто яичная скорлупа, покрывается тонкой сетью трещин. Поэтому он и защищается в два раза сильнее.

И самое сложное ему еще предстоит. Последнее.

— Думаю, на кого они будут похожи, — задумчиво прикусываю губу и осторожно провожу ногтем напряженные мышцы скульптурного пресса.

— На тебя, — не раздумывая ни секунды, ожидаемо отвечает Олег.

— Так не бывает, чтобы ребенок взял черты только одного родителя, — улыбаюсь и прикрываю глаза. — В этом же и есть магия генетики. Неповторимое сочетание двух людей, приводящее к новому.

Я знаю, почему он так говорит. И очень хочу, чтобы Олег меня услышал.

— Вот ты, очевидно, на первый взгляд больше похож на отца, — говорю как можно мягче.

А сердце под твердым слоем мышц тревожно замирает.

— С чего взяла?

— Потому что знаю твою маму, — отвечаю уклончиво, но логично.

— Я сам на себя похож.

— Конечно, — шепчу и успокаивающе целую замысловатую татуировку на ребрах. — В этом же и прелесть. Каждый человек уникален. Что-то мы принимаем от одного родителя, что-то от другого. Где-то вылезают черты бабушек и дедушек, которые были незаметны в прошлом поколении.

— Окей, — хмыкает. — Пусть от меня им достанется, не знаю, цвет глаз?

Разочарованно поджимаю губы. Выделил единственное самое не Лазаревское.

Невозможно так ненавидеть себя и быть счастливым.

Я с трудом могу найти абсолютно хорошие качества Александра Самуиловича, проявляющиеся в Олеге. Поэтому начинаю с самого очевидного.

— Что скажешь насчет музыкального таланта? Абсолютный слух. Здорово же.

Переплетаю наши пальцы. Царапаю шершавые подушечки и подношу к губам. Нежно целую каждую, а дыхание Олега стремительно учащается.

— Бесполезная хрень, не имеющая практического применения. Блажь.

— Ум? Бизнес-хватка. Я очень многому у тебя научилась. Ты достиг очень больших высот.

— Твой аналитический мозг нравится мне гораздо больше, — кашляет с натугой.

— А что скажешь насчет верности? Способность любить раз и на всю жизнь. Это очень редко в наше время и оттого бесценно.

— Нет.

Олег отстраняется. Садится и трет лицо, а я слышу хруст льда на зубах. Тепло из комнаты уходит, будто кто-то распахнул дверь на высоте в тысячу метров. Того и гляди вытянет всех и скинет в холодную воду.

Ежусь и осторожно прикасаюсь к набухшим мышцам рук.

Он дергается. Уползает растревоженной змеей подальше в безопасную почву. Спасается бегством от очередного столкновения с собственными страхами.

— Почему?

— Потому что нет, Лен.

— Олег…

— Блядь, я сказал «нет». Что непонятного? — скрипит с нескрываемой злобой.

— Ты сам сказал, что хочешь ребенка, — с трудом проглатываю обиду и тяну наполненный озоном воздух. — Как собрался набор передаваемых качеств контролировать? Или думаешь, что его под заказ соберут?

Молчит. Дышит тяжело и хрипло, будто ярость забила альвеолы и раздражает нежные стенки бронхов. Не двигаюсь с места. Знаю, что сейчас рванет, но не собираюсь спасаться бегством.

Мы, блядь, сдвинемся с мертвой точки.

— Хладнокровие.

Недоуменно моргаю, глядя на замершую статую.

— Что?

— Способность принимать адекватные взвешенные решения в условиях постоянного непрекращающегося пиздеца, — медленно выдыхает и пронзает покрывшимися дымкой ледяными изумрудами. — Лен, помнишь, ты как-то пообещала сделать все, что я скажу?

— Это здесь причем, — недоуменно хмурюсь, разглядывая ожесточенные резкие черты.

— Не причем. Помнишь?

— Конечно.

Сложно забыть. Тогда мир казался враждебным и чужим, а любимый человек в нем больше походил на кровожадного монстра, чем на принца на белом коне.

— Я попрошу кое-что сделать. И ты должна меня послушаться. Хорошо?

— Не очень понимаю, — трясу недоуменно головой, наблюдая за тем, как пляшут желваки на лице Олега. — Это что-то из терапии?

— Вроде того, — задумчиво отвечает Олег, растирая переносицу до тревожной красноты. — Так нужно для нашего будущего.

— Хорошо, — морщусь и потираю плечи.

Олег привлекает меня к себе быстро и порывисто. Целует жадно, зарывается пальцами в волосы. Только странный холод так никуда и не уходит.

Глава 48 Олег

Глава 48. Олег

— Людвиг, боже, боже, ты же взял мой красный чемодан? — звякнув браслетами, мама посылает уничтожающий взгляд в сторону побелевшего работника ленты. — Молодой человек, проверьте еще раз.

— Тат, он синий, — устало вздыхает придушенный счастьем и желтым платком Людвиг и косится на меня.

Семен Вениаминович изображает глубокий обморок в инвалидной коляске последние пять минут, чем очень меня выручает. Киваю на него демонстрируя, что предельно занят. На пару с притворно обеспокоенной тещей, то подкидываем ему нашатырь, то брызгаем водой. Он морщится и в любую секунду готовится провалить идеально выстроенный план. Но рык Ираиды Васильевны моментально отправляет тестя обратно в нокаут.

— Ты хочешь сказать, что я выжила из ума?

— Тат…