Без права на ошибку. Том 3 (СИ)

— Ты хотел передать управление компанией Соловьева Жене.

— Конечно, — пожимает плечами, откинувшись на кресле. — Потому что думал, что ты хочешь ее развалить.

— Ты не дал ему денег на операцию.

Удивленно приподнимает брови. Затем трясет головой и хмурится, будто не понимает, о чем я говорю.

— Как не дал? Все, что просила Ираида, перечислил. Обратно не взял ни копейки. Нужно было еще? Не хватило? Откуда тогда операция?

Он не врет. За годы в бизнесе я прекрасно распознавал ложь. Но сейчас даже это не главное. В его же голосе трещит беспокойство и потерянность. Самуилович выглядит растерянным и правда недоумевает.

Ошалевший, опускаюсь на стул.

— Блядь, а акции?

— Олег, — вздыхает Самуилович и растирает пальцами лоб. — Услышь меня в конце концов, блядь. Хоть раз в жизни послушай. В единственный наш объемный разговор ты появился на пороге и потребовал деньги, выдвинув условия. Сам же рассказал о своих планах и том, что собираешься сделать. Когда ты появился снова, я считал, что ты собираешься добраться до меня через друзей. Женю. Я и в девчонку с ребенком не верил, пока она мне лицо когтями не раскроила. Думал, что и их оформил, лишь бы втереться к нему в доверие. А он добрый. Всегда тебя любил, будто чувствовал, что родная кровь. Я уверен был, что ты его используешь. Потому что знал, что тебя нихуя не остановит. Естественно, я хотел получить право на управление компанией, которая досталась моему другу потом и кровью.

— Потому что я похож на Костю, — шикаю недовольно и замираю под пристальным взглядом серых глаз.

— Нет, — усмехается, и смотрит в глаза. — Потому что ты похож на меня.

Каша в голове множится и бурлит. Так и хочется крикнуть: «Горшочек, не вари!». Я не должен его слушать. Не обязан. Я делаю то, что нужно. Запираю выжившего из ума бандита в психушку, ограждая общество от него. А, самое главное, сына и внука. Александр Самуилович давно во всех видит врагов, но противное склизское болото в груди тянет и тащит на дно.

Он годами истязал Женю. Годами. Последние шесть лет вообще не занимался бизнесом. Там от мозга ничего не осталось. Сгорело нахрен. Мало ли какой бред несет выживший из ума старик?

Но он подписал все бумаги. Молча, беспрекословно. И от этого мозг взрывается, а легкие топит темный океан.

— Та флешка, — кивает старый козел и прочищает горло. — Когда Саша показал мне содержимое, я понял, что ты не причем. Чепуха какая-то. Мы подозревали друг друга в одних и тех же махинациях, пока какая-то тварь наживалась на нашей вражде и болезни моего друга.

Не важно. Ничего больше не имеет значения. Плевать, виновен он или нет в преступлениях. На всякий случай попрошу Пашу проверить, когда придет в себя. Женя, надеюсь, согласится на помощь.

Я знаю, что он чуть не убил брата. Ударил Лену, напугал ее. Нагрубил Ане и Кирюше, который вообще ни в чем не виноват.

Он себя не контролирует.

Этого достаточно.

— Кирилл правда мой внук?

Вопрос попадает острым копьем прямо в напряженную спину. Разрывает мышцы и заставляет корчится от боли. Создается впечатление, что мы играем в догонялки. Только носимся не по улице, а за мыслями друг друга.

— Да, — выдыхаю, прожевывая горькую слюну.

Горло терзает спазм, поэтому голос звучит хрипло.

— На Женю маленького очень похож, — в его голосе сквозит ностальгическая улыбка, от которой кишки сводит. — Он в его возрасте как раз с Леной очень дружил. Всегда знал, что она выйдет замуж за моего сына. Только не думал, что за тебя.

— Давай не про Лену, — скриплю яростно, стирая в крошку эмаль и с шумом втягиваю воздух под шуршание режущего нутро стекла.

В сознании воскресает прожитое полотно времени. Подозрения во время учебы в университете, тупая, непроглядная ревность. Тогда мне казалось, что Лена просто без ума от младшего брата. Между ними всегда искрило, что бесило неимоверно. Подозрения подкармливали и просьба Самуиловича не приближаться к Лене с Женей, и аналогичное требование последнего уже в Краснодаре, после приступа.

А когда Женя пришел рассказать, что Лена обратилась к нему за помощью… Я просто не сдержался. Поступил так же, как старый козел. Накинулся на него в немом бессилии. Потому что понятия не имел, как стать таким же, как он.

Беременность Лены, ударившая разводным ключом в пах. Ее вечный, непрекращающийся побег. И моменты тепла, которые, как глоток свежего воздуха среди непроглядного горького дыма, навечно поселившегося в легких.

— Сделай, как считаешь нужным, — голос раздается в жалких сантиметрах от меня и я вздрагиваю, уставившись на сидящего на корточках возле меня старого козла. — Сделай, сынок. И больше не будет никаких сомнений.

— О чем ты?

— Ты понял, — кивает и, устало вздохнув тянется в карман.

Перед глазами все расплывается. Похоже, я сам схожу сума. Кривое зеркало печально улыбается, а внутренности охватывает пламя. Обращает в пепел живое, но не затрагивает нервных окончания.

Я чувствую, как горю заживо. Поэтому, глядя в мутные воды серых радужек, не сдерживаю вопрос:

— Почему ты не отпустил Лилю?

— Кто тебе сказал, что я ее не отпускал?