Без права на пощаду

– Инструкторов, – сухо поправил Буров. – Нет, западную мерзость я изучил по тому, с чем мне самому пришлось сталкиваться. Эти летчики, возможно, являются лучшими представителями вашего инфантильного общества. Мои же курсанты, приехав в Америку, будут трудиться усерднее, лучше, компетентнее и станут более законопослушными гражданами, чем коренные жители.

– Наверное, они и налоги платить собираются, не так ли? – съязвил Холлис.

– А второе мое побуждение чисто интеллектуального характера. Меня увлекает сама возможность превращения русских в американцев. Не думаю, что когда-либо делалось нечто подобное в таком масштабе. И еще принесет свои плоды в будущем. Вы согласны?

– Боюсь, что да.

– Разумеется. Планируется открытие и других подобных школ.

– А где вы раздобудете инструкторов?

– Похитим их так же, как вас и тех американских женщин. Возможно, в районе Бермудского треугольника, – усмехнулся он.

– Как вас может это смешить? – с удивлением спросила Лиза. – Какая жестокость!

– Это война, – коротко отрезал Буров. – За десять лет мы создадим школы по образцу каждой крупной белой нации в мире. Во все нации Европы, Южной Америки, Канады, Южной Африки, Австралии, Новой Зеландии – в любую страну, где русский сможет сойти за местного уроженца, в каждую из этих национальных структур мы внедрим русских. К концу этого столетия мы заселим земной шар мужчинами и женщинами, вылитыми немцами, французами, англичанами, да кем угодно, только работать все они будут на нас. Ну, что вы думаете об этом? – обратился он к Холлису.

– Весьма амбициозное стремление для государства, которое семьдесят лет создавало Нового Советского Человека, да так и не смогло.

В комнату вошла пожилая русская женщина с подносом, на котором стояли чайник и чашки. Она поставила поднос на стол и вышла.

– Наливайте себе, не стесняйтесь, – предложил Буров.

– Если эта женщина заключенная, то я даже не притронусь к тому, что было приготовлено рабыней, – проговорила Лиза.

– Ай-яй-яй, какая же вы, однако, щепетильная! На самом деле эта женщина – моя дорогая матушка. – Он налил всем чаю. – Да, представьте себе, у меня есть мать. И жена тоже, и милая малышка Наталия. Я все думаю, мисс Родз, а не захотите ли вы работать здесь, в этом доме? Научите английскому мою Наташу. Ей сейчас десять лет. Может быть, смогли бы стать кем-то вроде гувернантки.

– Вы, наверно, шутите, полковник Буров.

– Ничуть. Хотите я вас с ней познакомлю?

– Нет.

– Вы всех нас находите такими отталкивающими?

– У меня очень много русских друзей. Однако вас нет среди них.

– Посмотрим, – пожал плечами Буров. – Как говорится, время лечит.

– Это была единственная причина, по которой вы пригласили нас сюда? – спросил Холлис.

– Нет, я должен вам сообщить кое-что. Начальство в Москве не согласилось предоставить вам неделю на размышление. Так что вам придется сообщить мне о своем решении прямо сейчас.

– Мой ответ – нет, – сказал Холлис и поднялся с кресла.

Буров с сомнением посмотрел на него:

– Значит, вы не будете работать на нас?

– Вы слышали мой ответ.

– В таком случае вас еще раз допросят, а затем расстреляют.

– Поэтому я ничего не потеряю, если убью вас прямо сейчас.

Буров поставил чашку и на шаг отступил от Холлиса. Сэм шагнул к Бурову. Лиза тоже встала.

– Вы что, вооружены?

– Чтобы убыть вас, мне не понадобится оружия, – ответил Холлис.

– Неужели? Вы считаете себя настолько сильным? Я тоже не слабак.

– Вот и прекрасно. Мне будет только интереснее. – С этими словами Холлис еще ближе подошел к Бурову.

– Оставайтесь на месте! – рявкнул тот.

– Сэм, ну, пожалуйста, – заговорила Лиза и повернулась к Бурову. – Я буду на вас работать. – Она обратилась к Холлису. – Прошу тебя, Сэм... Мы все обсудим. Это не стоит наших жизней. Скажи ему «да». Пожалуйста. – Она схватила его за руку. – Ну, какая разница, если на двух инструкторов будет больше? – Она снова повернулась к Бурову. – Он согласится. Только дайте мне немного времени.

Буров, казалось, размышлял.

– У меня приказ получить от вас ответ сегодня. Если в шесть часов вечера вы не скажете «да», вас тотчас же отправят в камеры. Вам ясно?

Лиза кивнула. Буров продолжал:

– У меня сегодня с утра превосходное настроение, и скажу вам почему. Майор Додсон схвачен. Он не дошел до западной стены вашего посольства двухсот метров. Так на чьей стороне судьба?

Холлис промолчал и повернулся, собираясь уйти.

– Да, теперь вы можете идти, – сказал Буров. – В шесть часов вечера доложите мне о своем решении в моем офисе. – Он указал на выход.

Холлис и Лиза вышли в холл, охранник открыл им дверь и проводил до ворот.

– Тебе хотелось выиграть время, верно? – спросила Лиза.

Холлис кивнул и сказал:

– Но ты не должна была этого делать.

– Я сделала это ради тебя, Сэм. Я поняла, что на сей раз твое эго пошло наперекор здравому смыслу. Никогда не думала, что ты можешь настолько потерять контроль над собой.

– Когда я пришел к нему, со мной все было о'кей, – ответил Холлис. – Но... вот я начал думать о нем...

– О нем и обо мне? Не надо было мне ничего тебе говорить.

Холлис промолчал.

– И еще тебя вывели из себя его слова об Америке.