Без разрешения

Смотрит на меня, как будто ждала моего взгляда. Рядом с ней девочка примерно лет… не знаю. Я с трудом определяю возраст детей, у меня же их нет. Старше пяти, но младше десяти, однозначно.

На девочке парка с белой опушкой. Такого же цвета шапка и варежки. Выглядит, как маленькая принцесса из сказки, с этими своими прозрачно-голубыми глазами и вьющимися тугими локонами. Лёхина дочь…

— Привет, Олеся, — здороваюсь первым.

Мне нечего стыдиться. В отличие от неё.

Улыбается жеманно, приоткрывая отбеленные, как санфаянс моей бабушки, зубы.

— О, Захар! Какая неожиданность. Приятно встретить тебя здесь!

Девочка внимательно смотрит на булку, зажатую в моей руке. Понимаю, чего она хочет. Протягиваю ей остатки батона.

— Привет. Меня зовут Захар. Хочешь покормить уток? Здесь ещё осталось.

Робко кивает с надеждой. Подойдя ближе, шепчет: «Спасибо…»

Ободряюще ей подмигиваю. Её щёчки розовеют.

Да, я умею нравиться женщинам. Любого возраста.

Знала бы ты, милая, что булка — это меньшее, что я могу дать тебе взамен разрушенной ненароком семьи.

Пока Иванка кормит уток, тихо переговариваемся с её матерью.

— Как дела, Захар? Всё работаешь?

— Работаю, — соглашаюсь послушно. Желания откровенничать с этой женщиной после того, как она меня фактически подставила, нет никакого.

— У тебя есть кто-нибудь?

— Ничего такого, о чём тебе следует знать.

Вздыхает.

— Он меня так и не простил… Бьюсь, как головой об стенку, уже столько лет. Думала — остынет, одумается. Всё-таки дочь.

Смотрю на неё. Похоже, она реально сожалеет.

— Я бы тоже тебя не простил, Олеся. На месте Лёхи. Оставь его уже в покое и живи дальше.

Сглатывает, уставившись в тёмные воды пруда. Маленький утёнок, помогая себе крыльями, пытается взобраться на снежную корку. Некоторое время молчим.

— Зачем ты это сделала, Олесь? Я так и не смог понять. Ведь ты даже не любила меня, — фыркаю. — Мы просто… трахались.

— Не любила…

Не отрывая взгляда от воды, говорит:

— Не поверишь, — усмехается печально, — я делала это ради своего брака.

Охреневший, смотрю на её профиль.

— Как это? Нашла себе ё*аря, чтобы спасти брак? — уже практически ржу в голос. Вот это новости!

— Лёша всё время пропадал на работе. Мне было очень одиноко, понимаешь?

Нет, не понимаю.

— Я перестала чувствовать себя женщиной что ли. Как будто во мне погас… тот самый огонь. Он не хотел меня. Не хотел…

— И что? Помогло? — сквозит скепсис в моём голосе.

— Как видишь… нет. Все пошло через ж*пу. Но ты был очень хорош, в любом случае, — усмехается грустно. — Трахаться как бог — это про тебя, Захарик.

— Для тебя — Захар.

Поворачивается и смотрит на меня, пытаясь что-то прочесть в моём взгляде. Но там для неё ничего нет. Пусто.

По дороге домой, в машине анализирую состоявшийся с Литвиновой разговор.

Сперва я решил, что ситуация с Мамаевой — это своего рода повторение того, что случилось со мной в прошлом. Она ведь не сказала мне, что замужем. Знай я об этом, никогда бы…

Замужние женщины для меня — табу. Разрушить ещё одну семью? Нет, спасибо. Боже… Может у неё ещё и ребёнок есть!? Да ну нафиг.

Одной рукой набираю номер знакомого следака, оставшийся у меня ещё со времен моей работы в органах. Он уже давно, как и я, оставил госслужбу. И теперь подрабатывает частником. Если нужно что-то выяснить — вам к нему. Он мёртвого из-под земли достанет.

— Алё? Матвей? Можешь говорить? Это Захар. У меня к тебе дело.

Что бы там ни были у Мамаевой за скелеты в шкафу, я это выясню. Говорил же. Я всегда добиваюсь поставленной цели.

Интуиция мне подсказывает, что там всё не так просто. И Альбина совсем не похожа на Олесю Литвинову.

Глава 15

Альбина

Сегодня день рождения компании. Априори исполняется пятнадцать лет.

Приёмная и офисные коридоры украшены мерцающими бело-золотыми шарами. Нарядно одетая Настя порхает по комнате, готовя ежеутренний кофе для своего начальника. Праздник праздником, а распорядок дня Гордеева обсуждению не подлежит.

Около десяти утра всех нас просят подняться на этаж выше. Туда, где расположена «святая святых»: кабинет генерального.

Вадим Иванович Лисовецкий — статный мужчина слегка за пятьдесят. Из сплетен, циркулирующих по офису, я поняла, что сам он — коренной москвич.

Обычно провинция едет в столицу, но у Лисовецкого вышло наоборот. Приехав в наш город в командировку около двадцати лет назад, он влюбился в местную жительницу.

Елена, теперь уже Лисовецкая, была активисткой движения по защите окружающей среды. В тот год они бунтовали против строительства ГОКа в пригороде. Задачей Лисовецкого было противоположное — сделать так, чтобы завод построили в кратчайшие сроки.

На фоне этой борьбы между ними разгорелась нешуточная страсть, которая переросла впоследствии в большую любовь. История из тех, про которые говорят — это было как в кино…

Бросив свою успешную столичную жизнь и сулимые ей перспективы, Вадим Лисовецкий основал в нашем городе компанию — «Априори». С тех самых пор он её бессменный учредитель и генеральный директор.