Без разрешения

— Мне нечего сказать. Это просто совпадение. Это… очень популярная фамилия в Осетии.

Захар откидывается на спинку кресла. Поражённо качает головой. Затем разблокирует экран своего телефона. Что-то листает. Начинает читать вслух. Каждое его слово — как гвоздь, вбиваемый в крышку моего гроба.

— Мамаев Мурат Шаликоевич. Сорок один год. Уроженец Владикавказа. Учредитель нескольких компаний на территории Северной Осетии и Дагестана. Сфера деятельности — строительство. Женат. Супруга — Мамаева Альбина Зелимхановна, двадцать пять лет. В браке с две тысячи двадцатого года. Супруга Мамаева…

— Хватит!.. — практически умоляю.

Захар откладывает телефон. Встаёт, опираясь руками об стол. Смотрит на меня, в глазах — явная злость.

— Ты совсем дура, Мамаева, или как!? Ты собиралась вести это дело. Представительствовать в суде! В интересах Титана.

Смотрю на него непонимающе. Он на меня — поражённо. Качает головой.

— Ну, точно, дура. Ты его жена! Тут конфликт интересов налицо. Если Лисовецкий узнает…

Устало падает в кресло. Ненадолго роняет лицо в ладони. Проводит ими по лбу, зачёсывая волосы назад.

Сижу, не шевелясь.

— Всё. Иди, — говорит глухо. — От дела Титана ты отстранена. Пусть Павел зайдёт ко мне. Иди, я сказал! — повышает голос.

Меня долго упрашивать не нужно. Выхожу из кабинета на негнущихся ногах.

Глава 16

Альбина

Платье для праздничного фуршета мне одалживает Алёна. Буквально под пытками она заставляет признаться, почему я не собираюсь идти на корпоратив.

Узнав, что дело в наряде, категорично заявляет, что это «вообще не проблема». И как-то вечером после работы мы едем к ней домой, чтобы подобрать мне одежду.

Везёт нас тот самый суровый прокурор Литвинов, с которым Захар подрался тогда в приёмной.

Рядом с Алёной Лёша, как называет его моя коллега, совсем не выглядит строгим и холодным. И я сперва с трудом верю, что это один и тот же человек.

Мы забираем сына Алёны из школы, после чего Литвинов доставляет нас прямо к подъезду. Помогаю ребёнку выбраться из машины, слегка придерживая его тяжёлый рюкзак, набитый учебниками.

Краем глаза вижу, как прокурор нежно и трепетно касается губ Алёны своими губами. Затем кладёт руку ей на живот и что-то шепчет. Не в силах оторвать взгляда, наблюдаю за чужим счастьем.

Поднявшись в квартиру, Алёна предлагает мне чаю. Отказываюсь, так как время позднее. А ещё домой добираться.

На скорую руку Алёна вываливает на кровать содержимое своего шкафа.

Мнусь рядом, не в силах решиться и взять чужую вещь. Для меня это впервые. Полки моего гардероба в родном городе ломились от новых тряпок, исправно покупаемых мне сначала отцом, а потом — и мужем. Некоторые из них я даже не надевала ни разу. Сытая жизнь богатой девушки — моя прошлая реальность. В этой — я примеряю одежду с чужого плеча.

В итоге совместными усилиями останавливаем выбор на вишнёвом платье с острыми плечами и лёгкой драпировкой. Оно полностью закрыто по верху, что компенсируется довольно смелой длиной, выше середины бедра.

Мини я обычно не ношу. Мурат никогда не разрешил бы мне так оголять ноги. Но в последнее время нарушать запреты Мурата — моё любимое занятие. Поэтому платье я беру с благодарностью. В комплекте с ним идут остроносые лодочки и сумочка на металлической цепочке.

Алёна взбивает пальцами мои слегка растрепавшиеся волосы. Осматривает меня с головы до ног, чуть отстранившись, и поднимает два больших пальца вверх в знак одобрения. Я и сама вижу, что выгляжу неплохо.

В субботу, ровно в восемь вечера я стою у входа в ресторан, где проходит корпоратив Априори. Панорамные окна из тёмного стекла, сквозь которые пробиваются огоньки зажжённых в помещении светильников, создают волшебное ощущение сказки.

Администратор проводит меня в зал, в котором уже потихоньку собирается наш коллектив. Указывает мне на гардероб, где я могу оставить верхнюю одежду и переобуться. Иду туда, несмело осматриваясь по сторонам.

Во Владикавказе я редко, точнее сказать — никогда, не выходила «в люди» без сопровождения мужа. Подруг у меня особо не было. Все мои социальные связи и контакты внимательно изучались, и после — либо получали одобрение Мурата, либо нет. Чуть ли не единственное моё развлечение было — прогуляться по магазинам. И то вместе с водителем…

Мою работу муж, конечно, не одобрял. Поскольку я начала работать ещё до брака, ему пришлось с этим смириться. Негласно было определено, что это лишь до рождения нашего первого ребёнка. Потом я должна была выполнить своё женское предназначение — стать просто женой, матерью и хозяйкой семейного очага.

Закончив с переодеванием, возвращаюсь в зал. Настя машет мне рукой. Она уже сидит за столиком, заставленным всяческими закусками и напитками. Рядом с ней Паша, Люда из бухгалтерии, Захар и… стерва Отморская.

В данный момент она о чём-то говорит с Гордеевым, активно при этом жестикулируя. Запах её духов, отдающий старыми бинтами и йодом, буквально забивается в нос, стоит мне присесть за столик.