Читаем Без суеты полностью

— Я…я…, ну как Вам сказать… я свободный художник. Вот ехал к старой тете. Думал, обоснуюсь здесь и попытаю счастья.

— А что — непризнанный гений?

— Может быть. Кто знает? Мои картины либо очень нравятся, либо совсем не нравятся. Равнодушных не оставляют.

— А судьи кто? Кто оценивает твои картины?

— Пока только рынок.

_-Ты продаешь свои творения на рынке?

_-Ну что, Вы. Это я так выразился, может неудачно. Просто я работаю на спрос, а точнее выполняю частные заказы.

— И кому же?

— Богатым людям.

— А почему богатым? Они что красивее бедных?

— Нет, потому что у них денег больше, чем у бедных.

— То есть твои картины ценятся дорого. Ты это хотел сказать?.

— Именно так!-

— Тогда рассмотрим ситуацию наоборот: если рынок, как ты выразился оценивает твои картины дорого, значит есть спрос?

— Спрос есть, но не такого размаха, как мне бы хотелось.

— Ну да, иначе ты был бы богатым и сюда бы не ехал к старой тете. А уж, если бы и ехал сюда, будучи богатым, то махнул бы прямо в Калифорнию и купил миллионный дом прямо на кэш, как новые русские. Но ты приехал к старой тете, судя по всему без цента, раз родственники тебе отвалили на обратный билет. Ну, ничего не значит, однако, для твоего творчества. Мы знаем, сколько великих художников умирало в нищете. Так ты портретист?

— Да, именно так.

— Забавно. А я, между прочим, хотела бы, чтоб меня нарисовал какой-нибудь высококлассный художник. Ты себя относишь к их числу! У тебя есть образцы какие-то?

— Конечно. Я привез серию портретов общеизвестных артистов, художников, композиторов и живущих ныне и ушедших в мир иной в разные эпохи.

— А кого именно, например?

— Ну, например, Мадонну, Джулию Робертс, Пласидо Доминго, Пикассо, Синатры, Моцарта, Бетховена.

— А как ты их рисуешь. Ты что ли с ними встречался лично, например, с Моцартом?

— Ну, я понимаю вашу иронию. Но поверьте, что мое творчество серьезно. Я могу рисовать и с натуры, и со старого портера и с фотографии. И я не ставлю цель воспроизвести только лицо. Я создаю образ, как, например, историк, биограф создает свое видение образа того или иного деятеля. Я изучаю литературу, эпоху, биографию, окружение, действия и поступки моей модели по документам, мемуарам, справочникам, всяким публикациям их и о них.

— Да с них миллионы картин, фотопортретов есть.

— Я знаю. Но ведь сонаты Бетховена, или симфонии Чайковского сотни музыкантов исполняли. А все же Ван Клиберн, Или Яша Хейфец были единственными, хотя играли те же ноты.

— Да, что-то в этом есть. И знаешь, мне даже вспомнился эпизод из моей жизни. Когда-то после института, я хотела заняться наукой

— Да? А какой наукой?

— Это неважно, ну… медициной..

— Да? Вы медик? Интересно.

— А что тут интересного для тебя, художника?

— Вот именно для меня художника интересна медицина, поскольку медицина содержит много знаний о человеке, которые необходимы художнику, который рисует человека. Вот видите, как сложно я выразился, но зато понятно, надеюсь.

— Да, предельно понятно. Но сейчас я не хочу говорить о медицине. Я совсем о другом. Мой предполагаемый научный руководитель, видя мое рвение и неугомонность, решил меня поэксплуатировать и поручил мне взаимодействовать с издательством, где издавалась его книга по социальным аспектам медицины и охраны здоровья. Мне нужно было брать от редактора проработанные им куски, проверять текст вычитывать. Ну, речь и не об этом. Когда книга уже была готова, вычитаны гранки, редактор, (кстати, человек образованнейший, умнейший, с огромным опытом, замечательный) мне стал показывать эскизы обложки и каких-то иллюстраций к тексту, выполненные какими-то художниками. Когда я глянула, мне стало тошно. Я, конечно, не считала себя вправе критиковать, ну кто я такая? Но я выразила как-то свое "фэ". И что он мне сказал, знаешь? Вот почему я это вспомнила сейчас? Он мне сказал: "Анечка, детка. ну кто сейчас художники в своей массе? Это же необразованные люди. Когда-то художники были энциклопедистами. Они изучали науки о человеке, они были философами в самом подлинном, профессиональном смысле слова. А нынешние в основной своей массе, кто, что они знают?

— Да пример, потрясающий интересно, что кто-то задувается об этом. Я и не предполагал.

— Вот видишь, я уже тебе оказалась чем-то полезной, сообщила то, что ты не знал. А знаешь, у меня родилась идея… Поехали — ка, ко мне. Ну вместо гостиницы. Я тебе помогу заказать обратный билет, и ты уедешь, когда захочешь. Поехали.

— Знаете, Анна, я не готов как-то к такому повороту. Я вообще ни к чему пока не готов. Я можно сказать, еще не оправился от шока. Может мне лучше побыть одному. Вот только Вы мне помогите устроиться в гостиницу.

— Ну, это " up to you", как говорится.

— Вы забываете, что мой английский нулевой. Что Вы сказали?

— Я сказала, "как знаешь". Но я бы тебе посоветовала все же поехать ко мне, именно потому, что ты еще не отделался от шока. А что тебя смущает? Грабить у тебя нечего, так что и убивать тебя незачем. А что еще тебя может пугать?

Х Х Х

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уроки счастья
Уроки счастья

В тридцать семь от жизни не ждешь никаких сюрпризов, привыкаешь относиться ко всему с долей здорового цинизма и обзаводишься кучей холостяцких привычек. Работа в школе не предполагает широкого круга знакомств, а подружки все давно вышли замуж, и на первом месте у них муж и дети. Вот и я уже смирилась с тем, что на личной жизни можно поставить крест, ведь мужчинам интереснее молодые и стройные, а не умные и осторожные женщины. Но его величество случай плевать хотел на мои убеждения и все повернул по-своему, и внезапно в моей размеренной и устоявшейся жизни появились два программиста, имеющие свои взгляды на то, как надо ухаживать за женщиной. И что на первом месте у них будет совсем не работа и собственный эгоизм.

Кира Стрельникова , Некто Лукас

Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы