Без тебя ненавижу (СИ)

— Изверг ты, Поттер. Так и быть. И что будем делать?

> … … <

Длинные аристократические пальцы измазаны в смоле и оцарапаны о колючие ветки. Драко ворчит, пытаясь вытрясти терпко пахнущие иголочки из белоснежных волос.

— Как по-плебейски, Поттер. Один взмах палочкой… или, на худой конец, домовик…

— Не ворчи. Смотри как красиво. И все это мы — своими руками.

— Ага. Только зачем. В Хогвартсе узнает кто — засмеют.

— А мы им не скажем. Драко, хватит брюзжать, как раздолбанный патефон…

— Кто?

— Ой, забудь. Так, елку мы нарядили, праздничный ужин… — Гарри хохотнул, заметив, как округлились от ужаса глаза друга. — Не волнуйся, готовить мы сами не будем. Здесь можно заказать ужин с доставкой, я уже договорился. Индейка, вино, фрукты и сладости. Может, пока погуляем?

Малфой насупился и принялся обматывать шею шарфом, бормоча под нос что-то о трущобах, помойках и грязи, от которой он, чистокровный волшебник, не отмоется, видимо, уже никогда.

— У вас на Слизерине все такие неженки или только ты, Малфой? — насмешливо фыркнул Гарри, шнуруя тяжелые черные ботинки.

Драко буркнул что-то про тупоголовых гриффиндорских засранцев с самомнением выше Астрономической башни, и принялся натягивать перчатки, сосредоточенно сопя.

— Драко, ты на Северный полюс собрался?

— Хм… что? — Малфой дернулся и почему-то покраснел, словно его застукали за чем-то постыдным.

— Ты за окно хоть смотрел? Там даже снега нет, а ты так утеплился.

— Мало ли что, — высокомерно и непонятно ответил слизеринец, но перчатки все же снял, и даже пушистый серебристо-зеленый шарф удосужился размотать, хотя оставил болтаться на шее.

— Ну, пойдем? Покажу тебе, как маглы готовятся к Рождеству.

— Можно подумать, я жду — не дождусь, — снова разворчался белобрысый, выходя из квартирки следом за своим лохматым другом.

> … … <

Сумерки сгустились, и магловский город буквально переливался, мерцал огоньками всевозможных цветов и оттенков. Драко засунул руки в карманы и важно шествовал рядом, поглядывая вокруг с любопытством, которое он тщетно пытался выдать за скуку.

А Гарри исподтишка любовался красивым, будто застывшим профилем. Было так уютно идти рядом и почти все время молчать, слыша его дыхание так близко, время от времени невзначай касаться руки. И просто смотреть. Просто смотреть на него, любоваться, как изысканнейшим произведением искусства.

— Тебе не стыдно быть таким красивым, Малфой? — брякнул вдруг герой и тут же смешался, понимая, ЧТО только что ляпнул.

— Что?! — малфоевские брови поползли вверх, выдавая крайнюю степень изумления. — Ты точно придурок, Поттер. Хотя я все же не пойму, зачем лишний раз пытаешься убедить меня в этом.

— Да это я… так, — почти прошептал Гарри, кусая себя за губы. С правдой не поспоришь. Придурок еще какой. Полный дебил.

Драко глянул как-то внимательно и непонятно, кивнул каким-то мыслям и вдруг ухватил за руку, стискивая пальцы.

— А тут ничего. Примитивно, конечно, не приведи Мерлин здесь жить постоянно, но терпимо. Вон те башенки, и костел, а еще брусчатка, а не какой-то вульгарный асфальт… Пошли что ли глинтвейна попьем, снега хоть и нет, но зябко как-то…

Гарри вытаращился на друга, словно на внезапно научившегося говорить горного тролля. Наверное, так посмотрела бы Гермиона на Рона, начни тот рассуждать вслух об опасностях аппарации и тонкостях трансфигурации живых существ.

— Чего пялишься, как Лонгботтом на Снейпа? Думал, не слушал тебя? Я не твой Уизли, Поттер, и мозгами не обделен, как и неплохой памятью, между прочим.

— Т-тут площадь недалеко. Старая… Староместская. Там и купим глинтвейна, и на живые скульптуры посмотрим, это очень красиво. А еще можно нашим сувениры поискать, там много торговцев, и вещи красивые.

Малфой угукнул что-то пренебрежительно, затопал вперед, утаскивая героя за собой.

— Живые скульптуры, как же, — продолжал ворчать он совершенно беззлобно, — у нас таких хоть в мэноре, хоть в том же Хогвартсе — завались. Другой вопрос, откуда они взялись у маглов.

— На самом деле, это совсем не скульптуры, просто так говорят. Потерпи, ты увидишь.

> … … <

На площади было многолюдно, шумно и празднично. Парни уже не разнимали рук, чтобы не затеряться в этой толпе. На самом углу нашли небольшой бочонок, из которого в большие глиняные кружки наливали обжигающее вино с пряностями, рядом жарили на углях огромную кабанью ногу, от которой прямо тут же отрезали куски и подавали на простых бумажных тарелках.

Драко то ли действительно продрог, то ли проголодался, но брюзжать и шипеть перестал, осторожно разделял истекающее жиром мясо на крошечные кусочки, подцеплял пластиковой вилкой, отправлял в рот. Припивал все это глинтвейном, умудряясь даже не морщиться, и мычал при этом что-то очень даже одобрительное.

— Вкусно, Драко?

Гарри согрелся и разомлел, а еще переменившееся настроение слизеринца дарило надежду на приятный вечер.

— Пойдем до моста? Здесь недалеко, и там очень красиво, тебе понравится.

— Ты мне еще скульптуры обещал, между прочим. Что-то я ни одной не приметил. Живой, — выдал Малфой, прожевав последний кусок, вытер липкие пальцы белоснежным платком.