Без царства земного (СИ)

Варда Мартинак стоял у борта дромона, обозревая морскую ширь: ветер перебирал его кудри, солнце ласкало лицо. Он был в превосходном расположении духа.

Опытнейшая команда почти не нуждалась в его указаниях, но действовала как единое целое. Даже гребцы всех ярусов. Роман Мелит завел у себя обычай сажать на весла нижнего ряда не каторжников и не рабов, а свободных людей, хотя платили им крохи за такую тяжкую работу. Это, конечно, все равно было накладно для капитана - но и гораздо спокойнее, Варда теперь признавал. Зависеть в пути от подлых рабов, которых приходится усмирять кнутом и которые когда угодно могут устроить бунт на корабле, он бы не пожелал.

Он находился в пути уже больше недели - Варде никогда еще не приходилось совершать таких далеких морских путешествий, хотя империю от Константинополя до Миласа он изъездил вдоль и поперек.

Молодой патрикий подошел к рулевому позади.

- Далеко еще? По всем расчетам, до Херсонеса должно быть не больше суток пути!

- Так и есть, господин. Мы могли немного отклониться от курса из-за вчерашнего западного ветра, но уже завтра не позже полудня мы причалим. Слово Прокла Василицы.

Варда, улыбаясь, потрепал помощника Романа Мелита по плечу. Тот обладал благородной фамилией, кто бы мог подумать, - и, однако, уже столько лет был у своего прежнего господина прислугой за все…

- Если бросим якорь завтра до полудня, я тебя награжу, Прокл.

Варда удалился в капитанскую каюту - единственную каюту на корабле, которую теперь занимал по праву. Он какое-то время просматривал опись товаров, которую нужно будет представить стратигу города. Конечно, нотарии* всегда придирчиво описывали товары сами, - но можно представить, сколько такой работы бедолагам приходится перелопачивать ежедневно. Чиновники будут только рады, если кто-нибудь из торговых гостей облегчит их труд.

Варда свернул и прибрал свои папирусы; потом спустился в трюм - проверить, не отсырели ли драгоценные тюки тканей и ящики с пряностями, и не попортили ли их крысы. Все было в целости и сохранности. Улыбаясь, Варда вернулся в каюту и, дернув шнур звонка, приказал подавать обедать.

Вода, правда, почти вся вышла, осталось одно вино. Под дорогой туникой тело зудело: он истосковался по горячей ванне. Ну да ничего, осталось недолго.

Он вздремнул у себя в каюте, после чего опять вышел на палубу. И тут увидел такое, отчего сердце сразу забилось чаще, а во рту пересохло.

- Что это, драккар? Корабль северных варваров? А это что у них вдоль бортов - кажется, развешаны щиты?..

- Все верно, господин. Не беспокойтесь. В этих водах вэринги и русы бывают чаще, чем у нас.

Рулевой Прокл сам ободряюще положил патрикию руку на плечо.

- Они приезжают торговать, как и мы. И в такой близости от Херсонеса никто не посмел бы напасть на имперский дромон. Пусть они свирепые воины, их драккары появляются поодиночке, под началом разных вождей, и ромеев здесь несравненно больше.

- А что будет, если они станут являться не поодиночке?.. - пробормотал Варда.

Патрикий передернул плечами, сбрасывая участливую руку Прокла Василицы. Еще не хватало показать этому мужлану, что он испугался!

Варда проследил, как драккар проскользил мимо, вот уж воистину - как коварное многоглавое чудище. Проклу явно тоже стало не по себе, как бы он ни храбрился. И, как ни быстро идет дромон, этакая вот скорлупка может развить скорость больше, и притом драккар гораздо легче и маневренней…

- Ладно, - наконец сказал Варда, когда опасность миновала. - Помни про завтра, слышишь?.. Ты обещал, что причалим до полудня.

Прокл молча поклонился.

Варда ушел в каюту и оставался там до позднего вечера, занимаясь всякими мелочами; но чертов драккар никак не выходил у него из головы. А потом его осенило, что викинги плыли им навстречу. Уж не в Константинополь ли торопились, случаем?.. При попутном ветре, и если все эти верзилы сидят на веслах, как у них принято, они должны успеть туда дней за пять.

Варда плюнул и от души пожелал варварам утонуть. После чего наскоро поужинал и, оплеснувшись морской водой, лег спать.

Утром он поднялся в гораздо лучшем настроении. С аппетитом позавтракал, хотя остались одни сухари и вяленое мясо с сушеными фруктами. Вышел на палубу и оставался там.

Землю они увидели часу в одиннадцатом. Византийский город манил, спускаясь к самой воде, подобно Константинополю. Конечно, с Константинополем не мог сравниться ни один город мира; но ромею было где здесь отдохнуть душой и телом.

Херсонес искрился в солнечных лучах - его плоские и двускатные крыши, купола базилик, мощные белые стены, укрепленные башнями. Поверху, опираясь на копья, стояли часовые в чешуйчатых бронях. Порт был запружен народом, и разноязыкая речь, звучавшая со всех сторон, на мгновение ошеломила Варду. Надо же, как скоро отвык!

Кораблей в гавани тоже было много. Варда рассеянно скользнул по ним глазами, и внезапно напрягся: будь он волком, шерсть на загривке встала бы дыбом…