Без вести пропавшая

Когда процессия подошла к центральному проходу во вторник утром, и школьники повскакивали со своих мест, несколько голов повернулись друг к другу, многие шепотом спрашивали, где может быть Бэйнс; даже самые старые ученики не могли вспомнить, чтобы он раньше отсутствовал даже один день. Старшая преподавательница выглядела одинокой и потерянной: это было похоже на распад Троицы. Филлипсон сам зачитал объявления в виду отсутствия своего адъютанта: хоккейная команда девочек добилась редкой и решающей победы, и школа встретила новость с непривычным энтузиазмом. Шахматный клуб встретится в физической лаборатории и класс 4С (из-за неустановленного проступка) будет оставлен в школе после уроков. Следующие ученики и т.д. и т.п. Филлипсон отвернулся от трибуны и вышел через боковую дверь. Школьники шумно болтали, готовясь разойтись по классам.

В обеденный перерыв Филлипсон спросил свою секретаршу:

– Какие известия от мистера Бэйнса?

– Никаких. Как вы думаете, нужно ли ему позвонить?

Филлипсон задумался.

– Возможно, нужно. Как вы думаете?

– Мне не нравится, что он отсутствует.

– Звоните ему сейчас же.

Миссис Уэбб позвонила по номеру Бэйнса, и далекие гудки, казалось, эхом отозвались в гулкой, зловещей тишине.

– Никто не отвечает, – сказала она.

В 2.15 после обеда средних лет женщина вынула из сумочки ключ от дома Бэйнса; она убирала у него три дня в неделю. Как ни странно, дверь была не заперта, она толкнула ее и вошла. Шторы были еще задернуты, и электрический свет был включен в гостиной, а также на кухне, дверь которой была широко открыта. И еще до того, как она прошла на кухню, она увидела упавшую в холодильник фигуру Бэйнса, длинный разделочный нож был глубоко воткнут в его спину, высохшая кровь образовала отвратительное пятно на хлопчатобумажной рубашке, похожее на эскиз невменяемого художника в бордово-синих тонах.

Она истерично закричала.

Было 4.30 вечера, отпечатки пальцев были сняты, фотографирование закончено, когда сгорбленный патологоанатом распрямил пораженный позвоночник, – насколько природа ему позволяла.

– Ну, что? – спросил Морс.

– Трудно сказать. Где-то от шестнадцати до двадцати часов.

– Разве нельзя сказать точнее?

– Нет.

Морс находился в доме чуть больше часа, на протяжении большей части этого времени он сидел рассеянно в одном из кресел в гостиной, дожидаясь пока закончат остальные, чтобы самому уйти. Он сомневался, во всяком случае, что они могли бы многое сказать ему. Никаких признаков взлома, ничего не украли (или так казалось), нет отпечатков пальцев, нет окрашенных кровью следов. Только мертвый человек, и большое море крови, и холодильник с открытой дверцей.

Полицейский автомобиль резко затормозил снаружи и вошел Льюис.

– Его не было в школе сегодня утром, сэр.

– Ничего удивительного, – сказал Морс, без малейшего намека на юмор.

– Мы знаем, когда он был убит?

– От восьми часов вечера до полуночи, так говорит Макс.

– Довольно расплывчато, сэр.

Морс кивнул:

– Довольно расплывчато.

– Вы ожидали, что подобное может случиться?

Морс покачал головой.

– Даже не мечтал об этом.

– Как вы думаете, все это связано?

– А как вы думаете?

– Кто-то, вероятно, решил, что Бэйнс собирался рассказать нам то, что знал.

Морс поворчал уклончиво.

– Забавно, не правда ли, сэр? Он бы сказал нам сейчас, разве нет? И я подумал, сэр... – он искренне посмотрел на инспектора... – у нас не так много тех, кто знал, что вы собирались увидеть Бэйнса во второй половине дня, так? Только Филлипсон на самом деле.

– Каждый из них мог сказать кому-то еще.

– Да, но...

– О, я вижу, что вы понимаете ситуацию. Как Филлипсон воспринял новость, кстати?

– Казался довольно расстроенным, сэр.

– Интересно, где он находился от восьми часов до полуночи, – пробормотал Морс, опускаясь в кресло. – Мы должны постараться вести себя как детективы, Льюис.

Санитары скорой помощи спросили, могут ли они забрать тело, и Морс пошел с ними на кухню. Бэйнса слегка повернули на правый бок, Морс наклонился и медленно вытащил нож из спины замдиректора. Убийство было мерзким делом. Это был разделочный нож с рукояткой из дерева, с маркой «Престиж. Сделано в Англии», длиной около 35–36 сантиметров, режущая часть которого была заточена с обеих сторон до остроты бритвенного лезвия. Капли свежей розовой крови, сочившиеся из отвратительной раны, постепенно сворачивались, пачкая когда-то голубую рубашку. Санитары унесли Бэйнса, накрыв белой простыней.

– Вы знаете, Льюис, я думаю, что тому, кто убил его, чертовски повезло. Это не так-то легко ударить ножом мужчину в спину, знаете ли. Вы должны не попасть в позвоночник, и в ребра, и в лопатки, и даже тогда вам нужна удача, чтобы убить его сразу. Бэйнс, вероятно, наклонился вперед, чуть больше вправо и не двигался с места, поэтому его проткнули сравнительно легко. Таким же образом нож проходит через стык говядины.