Без вести пропавший

- Не знаю. В какой-то пещере. Я не знаю, кто они, но им не удалось окончательно победить меня. Они надели на мою голову ментальный колпак, который не давал мне помнить, кто я. Но я вспомнил. И я вспомнил одно заклинание, которое освобождает душу и дает возможность передать свою память и свой Источник другому человеку, своему двойнику. Это древнее заклинание и оно малоизвестно. Ты не сразу вспомнишь всё, а будешь вспоминать именно то, что потребуется в определённый момент, когда тебя будут о чём-то спрашивать, или если нужно тебе. Постепенно будешь вспоминать магические заклинания. Даже технику владения мечом и шпагой ты вспомнишь, но без навыка тела, память эта будет бесполезна. Тебе придётся много тренироваться. Я отдаю в твои руки жизни моих любимых: жены и детей. Не обижай их, береги и люби, как я бы любил их. Я ухожу, мне пора.

Странный сон и сон ли это? Возле кровати в кресле сидела Элоиза. Жена. Она напряжённо всматривалась в его лицо, словно пыталась увидеть на нём что-то только ей известное.

В спальню вошёл Джулиус.

- Как самочувствие, сийр?

- Я не понял, что со мной произошло. Вы видели? Что это было?

- Служитель Храма сказал, что это чья-то душа. Она вошла в тебя. Ты ни каких изменений в себе не чувствуешь?

- Нет, но они будут. Во сне я видел Теодора, – Фёдор посмотрел на Элоизу.

Она приложила ладонь к задрожавшим губам. В глазах заблестели слёзы.

- Он тебе что-то сказал? – спросил Джулиус. – Или он ещё в тебе?

- Нет, он попрощался и ушёл. Он передал мне свою память, свой Источник и технику владения мечом и шпагой. А ещё он вручил мне свою семью.

- Он рассказал, что с ним случилось?

- Его тело осталось лежать в какой-то пещере. На него был надет ментальный колпак, но ему удалось вспомнить себя и одно древнее заклинание, с помощью которого он сумел освободить душу.

- Известно мне это заклинание, – сказал Джулиус. – Оно подвластно только очень сильным магам.

- Джулиус, метка и должна быть такой, бледной? – спросил Фёдор.

- Нет. Когда ваш брак будет закреплён физической близостью, метка проявится синим цветом. Это родовой цвет Кэррогесов.  Да оно и к лучшему.

Неожиданно дверь спальни распахнулась, и в неё без стука вбежал служка, мальчишка лет дести.

- Простите сийр, простите сийра, – протараторил он. – Там, у ворот герцог с сопровождением из пятнадцати человек, с лекарем и магом. Требует впустить.

- Передай стражам, пусть впускают, – велела Элоиза, взяв себя в руки. – И передай дворецкому, чтобы встретил и проводил герцога в покои графа.

- Ну, вот. Сейчас всё и решится, – проговорил Джулиус, окинув взглядом собеседников. – Я ждал его к вечеру.

- У нас говорят: «Чему бывать, того не миновать», – произнёс Фёдор.

Элоизалия подала Фёдору нижнюю рубашку и помогла её надеть. Заодно поправила подушку, чтобы ему было удобнее.

- Не годится встречать герцога без одежды, даже если ты при смерти, – объяснила она.

Только Фёдор устроился удобней, как в гостиной раздался грубый возмущённый голос.

- Нас что, в спальне встречают?!

Дверь спальни распахнулась, вошёл дворецкий, чтобы объявить о герцоге, но ему не дали и слова сказать, грубо оттолкнув. Дворецкий, мужчина высокий и худой с лёгкой сединой в волосах, отшагнул, качнувшись, в сторону и развёл руки, изображая мимикой, что он не виноват – не он нарушил этикет.

Герцог оказался мужчиной солидным, статным и похожим на самого Фёдора. В голове Фёдора промелькнуло, что Теодор всегда обращался к нему не иначе, как «дядюшка». Но когда бывал с дядей в ссоре, обращался строго официально – сийр Сэммил. Выражение холёного лица герцога было гневливым и в тоже время настороженным.

- Дядюшка, ты нынче не в духе? Не рад моему благополучному возвращению? – обратился к герцогу Фёдор, изобразив удивление.

- Проверить! – приказал герцог двум сопровождающим, указав на Фёдора и пропустив его слова мимо ушей.

Один встал с одной стороны кровати, другой – со второй, и оба сделали пасы над головой и телом Фёдора. Причём второй вынул какую-то прозрачную, бесцветную стекляшку и посмотрел на Фёдора через неё.

- Истощён физически и магически, – доложил первый. – Множественные свежие, но уже затянувшиеся полностью телесные повреждения мечом и частично – арбалетом. Я не понял, что с головой.

- На него был наведён ментальный колпак, что гасил магию и закрывал память, – дополнил второй. – Сравнение ауры с ранним отпечатком доказывает, что это один и тот же человек. Некоторые изменения говорят о воздействии колпака и о не вполне здоровом состоянии тела.

Герцог подошёл к кровати, взял Фёдора за левую руку, приподнял рукав и осмотрел брачную метку. Затем бесцеремонно развернул Фёдора на живот, поднял подол рубахи, чтобы проверить наличие тёмной родинки с ноготь мизинца между лопаток.

- Он, – произнёс, признавая. – Свободны.

Маг и лекарь герцога вышли из спальни.

- А ты, сийр Сэммил, сомневался? Думал, подменили? – с сарказмом спросил Фёдор, переворачиваясь на спину.

- Да кто же знает, где тебя, племянничек, носило целый год. Не обижайся. И где же ты был?