Без вести пропавший (СИ)

- Джулиус, почему я так спокойно воспринимаю ту, прости, чушь, что ты мне говоришь? – расстроено спросил Фёдор, не заметив, что перешёл на «ты». – Чем вы меня опоили?

- Фьёдор, успокойся. Это для твоего блага. Ты не помнишь, но ты уже приходил в себя и устроил страшную истерику. Мы с трудом привели тебя в чувство. Пришлось применить ментальное воздействие и погрузить в сон. Извини. Ты же чуть не ушёл за грань восприятия и осознания. Здесь ты нужен в крепком уме. Сейчас же тебе дали выпить всего лишь успокоительную настойку. Действие её непродолжительно. Тебе нужно принять данную действительность и жить.

- Джулиус, сколько времени я проспал?

- Трое суток. Ты говорил, что догадываешься, почему ты здесь. Так почему?

- Ты же видел, что произошло в последнее мгновение?

- Видел, но не понял. В небе летали железные птицы и издавали ужасные звуки. Потом огромная птица прямо в полёте снесла яйцо странной формы. Яйцо тоже издавало ужасный непрерывный звук. Мне показалось, что кто-то остановил время. У меня картинка погасла, и я больше ничего не увидел.

- Это не птицы, это самолёты, летающие машины, технические создания. Падало не яйцо. Это тоже вид оружия – бомба. Её сбрасывают с самолётов, бомба взрывается и уничтожает ту цель, куда её сбросили. Но слышал ли ты ещё что-нибудь, кроме звуков боя? Чьи-нибудь слова?

- Нет. Мне больше ничего не было доступно.

- Когда летела на меня бомба, у меня появилось ощущение, что время остановилось, и я услышал голос. Не было понятно, кто говорит, мужчина или женщина. Мне предложили выбор: «У тебя нет выбора, но мы его тебе предоставим. Ты сейчас погибнешь или будешь жить, но не здесь. Ты станешь заботливым отцом для двоих детей, каким ты был своим детям. Ты станешь любящим мужем для другой женщины, таким, каким ты был для своей жены. Ты будешь жить. Или погибнешь. Таков выбор». Я принял это за предсмертный бред, но вот я здесь. Я с ранней юности перестал верить в Бога и поклоняться ему. Теперь же, кажется, я в него верю. Если мне предстоит стать здесь кому-то опорой и защитой, я выполню своё предназначение.

- Праматерь вняла просьбам хозяйки и вернула в семью мужчину, – произнёс благоговейно Джулиус. – Слава Праматери.

- Слава Праматери, – в унисон вторили Пит и Губерт, сидевшие словно мышки, со сдержанным дыханием слушая беседу мэтра Джулиуса с иномирянином.

- Фьёдор, ты, можно сказать, здоров. Раны от пуль почти затянулись, но сильно беспокоить тебя не будут. Они будут быстро заживать, как только в тебе начнёт по каналам движение магия. У тебя были перебиты ноги, но кости уже срослись. Так что вставай, одевайся, –  проговорил Джулиус. – Вот, домашняя одежда хозяина графа Теодора ду Кэррогес-Грэфикс. Ростом вы одинаковые, а вот комплекцией ты подкачал. Худой уж очень. Но это от истощения. Поправишься. Пит, пригласи хозяйку, – отправил помощника за графиней.

- А где моя одежда? – Фёдор огляделся. – Там фотокарточка была и письмо. Ещё у меня на шее на шнурке медальон солдатский был. Они где?

- Одежду твою не выбросили. С хозяйкой решите, что с ней делать. А картинка с письмом и, как ты назвал, медальоном, тут, на столе лежат. Одевайся пока.

В голове Фёдора никак не укладывалось происходящее с ним. Разве так бывает, чтобы раны от пуль ещё не затянулись полностью, а  кости срослись за три дня? Как там Джулиус сказал? Магия? Что это такое, магия? Какие такие каналы ему расширили и прочистили? Все эти мысли беспорядочно роились в голове, пока Фёдор одевался. Это что? Исподнее? Лёгкие, зауженные белые штаны до середины голени на верёвочках с разрезом впереди на месте ширинки, из этой же ткани рубаха, не достающая до колена на ладонь, со свободным воротом и небольшим разрезом со шнуровкой. Толи короткие чулки, толи длинные носки до колена с завязками. Как они изготовлены и из чего, не понятно. Структурой они не погожи на земные чулки и носки. На ощупь шелковистые. Ни швов, ни плетения, но всё же ткань. Тёмно-синие штаны из ткани похожей на шерстянку, из коей бабы праздничные юбки шьют да платья. И тоже на завязках. По нужде пойдёшь, если сильно приспичит, пока с завязками путаешься, так и опозориться можешь. Синяя верхняя рубаха на выпуск, расшита по горловине, рукавам и подолу цветными узорами с серебряной нитью и опять шнуровка с завязками. Надевается через голову, как и нижняя. Что они тут пуговиц наделать не могут? Хоть деревянных или костяных. Туфли. Тонкая плоская подошва. Но крепкая. Кожа на туфлях мягкая, коричневая. Застёгиваются пряжкой на ремешке. Пряжка металлическая, похоже, серебряная и украшена камешками, синенькими. Он серебряное колечко с таким камушком жене Павле подарил, когда она дочку Женечку родила. А когда сын Володька родился, серёжки золотые дутые.  Уфф! Пока одевался, что-то ослаб. Шутка ль в деле, трое суток проспать!