Читаем Без войны и на войне полностью

Заведенный порядок на даче во многом напоминал усадебный. Не то чтобы отец настаивал на такой патриархальности, но как-то само собой сложилось – на даче подолгу гостили семьи детей, родились внучки, часто приезжали гости и родственники. Все большое дачное хозяйство держалось на маме. Приходилось много готовить, убирать.

Навсегда остался в памяти, как символ домовитости, процесс приготовления мамой папиного любимого варенья. Как там у Пушкина в «Евгении Онегине»: «Обряд известный угощенья: несут на блюдечках варенья». Папа любил земляничное, а ягода эта и тогда в ближайшем Подмосковье не очень-то и водилась. Мама отправлялась на колхозный рынок, закупала землянику, а потом начинался и сам процесс – неторопливый, уютный. Все происходило на улице, варенье мама варила в медном тазу, после оставшемся мне в наследство, на маленькой электроплитке – ее ставили на подоконник, а рядом отец затевал кипячение самовара с трубой на шишках. Дымок от самовара и аромат земляники – чудесные образы мирной и счастливой дачной жизни.

Царство тишины, закатов и рассветов, шума сосен, пения птиц, кваканья лягушек перед дождем, стрекота кузнечиков, мерцания светлячков. Для меня все это – мир, где протекали детство, юность, когда был жив отец, мир, окрашенный ностальгией. Навсегда перед глазами: накрытый в столовой огромный дубовый стол, на столе букет ландышей или полевых цветов, хотя мама очень любила пионы. Здесь мы гоняли чаи с вареньем и сушками, бегали летом купаться на пруд, а зимой вставали на лыжи. А вот мама напевает, раскачиваясь в гамаке: «Ах, Самара-городок, неспокойная я, неспокойная я, да успокой ты меня…». Покой, семья, счастье – все это переживали мы здесь, на даче.

Мне представлялось важным собрать фрагменты нашей богатой семейной истории – события, документы, мемуары, письма, свидетельства очевидцев, фотографии.

Без семейных архивов немыслимо создать достойную «оправу» образу человека, с неизбежностью переместившегося в пространство публичного мифа. Тяжело ли, легко ли быть дочерью, внучками, правнуками человека, состоявшегося в истории? Даже если пытаться избежать мыслей на эту тему, помимо воли приходится жить с ощущением ответственности «за имя, тебе переданные», как писал Пушкин, и это ощущение – такая субстанция, которая растворена в существовании каждого из нас.

Иллюстрации


Унтер-офицер царской армии Иван Конев (слева) с сослуживцами. 1916 г.


Интерьер дома-музея И. С. Конева в деревне Лодейно. Кировская область


Дом-музей И. С. Конева в наше время


Отец будущего маршала – Степан Иванович Конев


Дядя, Федор Иванович Конев – улан царской армии


Тетя, Клавдия Ивановна Мергасова


Дядя, Григорий Иванович Конев – полный Георгиевский кавалер


В. И. Ленин с группой делегатов X съезда РКП (б). 1921 г.


Солдат-большевик. 1917 г.


Военный комиссар г. Никольска. 1918 г.


Боевой революционный отряд. Командир Иван Конев стоит справа. 1918 г.


Иван Конев – комиссар штаба Народно-революционной армии Дальневосточной республики. 1921 г.


Командир 50-го стрелкового полка И. С. Конев с сослуживцами. Нижний Новгород. Октябрь 1926 г.


И. С. Конев – командир 17-го Приморского стрелкового корпуса. Никольск-Уссурийск. 1922 г.


И. С. Конев – командир 50-го стрелкового полка. Середина 1930-х гг.


Комдив Сафронов и военкомдив Конев (первый справа) на параде в Нижнем Новгороде. 1924 г.


Иван Конев – комиссар бронепоезда. Дальний Восток. 1920-е гг.


И. С. Конев (сидит второй слева) и В. К. Блюхер (сидит третий справа). Дальний Восток. 1920-е гг.


И. П. Уборевич


Выпускники Академии им. М. В. Фрунзе с начальником академии Б. М. Шапошниковым. (И. С. Конев – второй слева, стоит во втором ряду). 1934 г.


Иван Степанович и Анна Ефимовна Коневы на отдыхе в Пятигорске. 1933 г.


Степан Иванович Конев с сыном Иваном Степановичем и внуками Майей и Гелием. 1930-е гг.


Анна Ефимовна с детьми Майей и Гелием. 1930-е гг.


И. С. Конев и премьер-министр МНР Х. Чойбалсан. 1938 г.


И. В. Сталин (И. С. Конев сидит первый слева) с делегатами XVIII съезда ВКП(б). 1939 г.


Командарм II ранга И. С. Конев на учениях 2-й отдельной Краснознаменной армии. Хабаровск. 1939 г.


Командующий 19-й армией И. С. Конев. Лето 1941 г.


И. С. Конев. Зима 1941 г.


Слева направо: командующий 19-й армией И. С. Конев, писатели: М. А. Шолохов, А. А. Фадеев, Е. П. Петров. Лето 1941 г. Фото Г. Петрусова


Командующий Калининским фронтом И. С. Конев. 1941 г. Фото Николая Новака


Командующий 19-й армией И. С. Конев. Западный фронт в районе Смоленска. Июль-август 1941 г.


Командующий Калининским фронтом И. С. Конев. Зима 1941 г.


Командующий Западным фронтом И. С. Конев и адъютант И. Лунин (на заднем плане). Лето 1942 г.


И. С. Конев. Северо-Западный фронт. 1943 г.


И. С. Конев. Июнь 1943 года. Фото Г. Хомзора


Слева направо: И. С. Козловский, И. С. Конев, Г. К. Жуков и О. В. Лепешинская. Митинг в честь освобождения Харькова. Август 1943 г.


Северо-Западный фронт. Июнь 1943 г. Фото Г. Хомзора


Перейти на страницу:

Все книги серии Проза истории

Клятва. История сестер, выживших в Освенциме
Клятва. История сестер, выживших в Освенциме

Рена и Данка – сестры из первого состава узников-евреев, который привез в Освенцим 1010 молодых женщин. Не многим удалось спастись. Сестрам, которые провели в лагере смерти 3 года и 41 день – удалось.Рассказ Рены уникален. Он – о том, как выживают люди, о семье и памяти, которые помогают даже в самые тяжелые и беспросветные времена не сдаваться и идти до конца. Он возвращает из небытия имена заключенных женщин и воздает дань памяти всем тем людям, которые им помогали. Картошка, которую украдкой сунула Рене полька во время марша смерти, дала девушке мужество продолжать жить. Этот жест сказал ей: «Я вижу тебя. Ты голодна. Ты человек». И это также значимо, как и подвиги Оскара Шиндлера и короля Дании. И также задевает за живое, как история татуировщика из Освенцима.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Рена Корнрайх Гелиссен , Хэзер Дьюи Макадэм

Биографии и Мемуары / Проза о войне / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза