Безбожный паладин (СИ)

— Замечательно! — потирает сухонькие ладошки архимаг. Оставьте мне пару штук и того... Вы пока, того... Идите, прогуляйтесь. Через час все будет готово. Тогда и приходите.

Выходим. Масяна все еще хихикает, подкалывая меня шуточками про зайцев. Вспомнив про то, что мясо кролерогов пользуется спросом среди ценителей, идем его продавать. Но не на рынок, где нам пришлось бы толкаться, ежесекундно рискуя быть обворованными, а прямо в таверну, где недавно сидели. Конечно, вряд ли бы кто на базаре смог украсть наши вещи: у меня скрытый инвентарь, а куноичи ловкостью превосходит всех работников теневого бизнеса вместе взятых. Но, не дойдя чуть-чуть до знакомого трактира, мы стали свидетелями странного, а подчас и грязного дела.

Мы все еще находились в кварталах среднезажиточных хумансов, потому никаким трущобным грязным бандитизмом тут попросту не могло даже пахнуть. Но на задних дворах и в закоулках домов, жавшихся друг к другу уже начинается целый лабиринт, в котором легко скрыться от патруля стражи. Тем не менее, пойманных с поличным тут судили быстро и почти всегда на месте. Кто мог — откупался, остальных или волокли в острог, или, если преступление было особенно тяжелым, рубили на месте. Однако же это не уберегало местных от жадных до наживы преступников. Вот и сейчас Масяна, заглянув за угол, сморщилась, как будто съела целый лимон.

— Баночники! Ненавижу! Грязные отродья Хаоса! — шипит она, ускоряя шаг. — Развелось вас, как собак нерезаных!

Я же из любопытства, притормаживаю, присматриваясь. Ну да, все сразу становится ясным. Типичная картина развода любопытных лохов: один худой мелкий тип с длинными тощими руками сгорбился, сидя на корточках, перед небольшим деревянным ящиком, на котором в ряд выстроились три одинаковые коричневые мазанки. Перед ним стоит небольшая группа местных, наблюдая за тем, как «баночник» дурит голову очередному простофиле, выкладывающему последние деньги в надежде поймать чертов шарик, скатанный из глины. Старик, в азарте мнущий шапку, дрожит от нетерпения, следя слезящимися глазами за бегающими туда-сюда руками «разводилы», не отдавая себе отчета в том, что уже стал очередным «мамонтом», то есть — обманутым вкладчиком. За его латанное пальтишко держатся две девочки лет шести-восьми, голова одной из которых скрыта шерстяным платком. Заинтересовавшись, подхожу ближе, как раз к тому моменту, когда наперсточник, или как тут их называют «баночник», вовсю окучивает созревшего клиента.

— Туда-сюда верчу, запутать хочу, — бормочет разводила, шустро дергая руками в одному ему известном порядке. Прищуриваюсь. «Пахнет» слабыми чарами, похоже, наперсточник владеет каким-то искусством иллюзии. Конечно, настолько слабым, что его умения едва-едва хватает на отвод глаз любопытных, столпившихся перед ним. Если же что-то пойдет не так, то на этот случай позади шустрика, стоит пара громил, делающих вид, что они просто так стенку подпирают от нечего делать. В общем, типичная как для моего, так и для этого мира ситуация по отъему денег у беззаботного азартного населения. Не хватает только подвала с игровыми автоматами. Впрочем, наверняка, если поискать, можно найти похожие притоны.

— Ну? — спрашивает «ведущий». — Где шарик?

— Вот! — дед уверенно тыкает в средний.

— Ай, смотри, какой глазастый! — деланно удивляется «баночник». — Опять угадал! Получи выигрыш — пятьдесят медных монет! Поднимем ставки? Давай на серебряный?

— Но-о, у меня столько нету, — разочарованно гудит дедок. — Вот вместе с выигрышем — семьдесят медью всего наскребу...

— Ай, да ладно! — восклицает разводила, натягивая на харю самую теплую улыбку, какую только способен выдавить. — Для хорошего человека разве жалко? Одолжу! Вот еще тридцать медных монет! Играем?!

— А, давай! — брякает дед. Даже я вижу, как дрожат от нетерпения его руки. «Наперсточник» бросает острый взгляд на переминающихся сзади громил — клиент дозревает, будьте готовы. Как бы невзначай те смешиваются с толпой, подходя чуть ближе к клиенту. Но тот уже не замечает никого вокруг, поглощенный бегающим шариком...

— Ай, люди добрые! — кричит наперсточник. — Что делается-то?! Снова выиграл! Де, ты меня без штанов оставить хочешь?! Вот, последняя ставка! Суперигра! Мой серебряный против твоего! Зажжем?!

Тот нерешительно топчется на месте, не обращая внимания на девочек, которым явно не нравятся обступившие их взрослые. Последняя фраза опытного шулера возвращает его в мир азарта:

— Два серебряных! Подумай, сколько подарков деткам купишь, старый!

— Ставлю! — гаркает тот, опуская звякнувший мешочек на ящик. Злая, ехидная улыбка сама собой возникает на лице жулика. Он немедленно начинает плести заклинание, одновременно быстро переставляя глиняные баночки.

— Сила тени, — неслышно бормочет он. Крупные капли пота катятся по его вискам. Должно быть, колдовство дается ему нелегко. — Сила тени, приди, помоги, услышь раба своего! Подари каплю мощи в обмен на кровь!