Безбожный паладин (СИ)

Нас приглашают в хорошо освещенный зал, в центре которого на подушках покоится огромная жирная туша человека, называемого себя Али-пашей, владельцем рабов, привозимых ему со всех уголков материка. Разговор сразу не клеится. Как только я представляюсь, хозяин скукоживается от злости, уже осведомленных о планах Избранного. Но он еще не знает главного — того, что его власти, а может и жизни приходит конец.

Однако, стоит мне открыть рот для последней фразы, как снаружи раздается многоголосый шум.

— Не соблаговолит ли уважаемый гость посмотреть новый привоз? — собрав в кулак всю свою волю, кланяется мне Али-паша. У-у-мный, сука! Понимает, что нападать на меня без видимых причин выйдет ему боком. Пожалуй, дам ему подышать еще немного. Киваю в знак согласия. Выходим на улицу.

Вокруг помоста уже собралась немаленькая толпа аристократов и прочих богатых дворян, желающих купить себе нового, еще не истерзанного муками и голодом невольника. А то и приобрести любовницу для сексуальных наслаждений. Стража поспешно расталкивает всех в сторону, не делая различия между сословиями. Али-паша занимает место в первом ряду, а мы с Масяной становимся рядом, контролируя все, что происходит вокруг и не забывая про осторожность.

«Дыши-дыши жирная мразь», — думаю, поглядывая на развалившегося на подушках владельца филиала ада на земле. — «Недолго тебе осталось! Народ придется слегка шугануть, а потом сжечь все тут нахрен! Надо постараться не задеть пленных... Придется убивать быстро и одним ударом. Стражи чересчур много...»

Примерно о том же думает и Масяна, осматриваясь. На ее беззаботном личике написана лишь скука. Она уже собиралась развлечься, вырезав местных работорговцев, но так и быть ричард решил дать отсрочку этому гаду.

Наши размышления прерывает глашатай, вылезший на помост. Он начинает усиленно подгонять народ, всячески расхваливая достоинства будущих «экспонатов». Наконец, на помостки выталкивают трех молодых и весьма симпатичных Эльфиек в разодранной одежде. Гул восторженных голосов поднимается над толпой, но прежде, чем Али-паша успел поднять руку, чтобы призвать к молчанию перед начинающимся аукционом, глаза той девушки, что стоит прямо передо мной, встречаются с моими.

— Нашла! — восклицает она, падая передо мной на колени и смотря сверху вниз. — Нашла! О, Великая Элуна, ты была права!..

— А ну встать, мусор! — ревет позади нее один из стражников. Свистит кнут, и красная полоса пересекает розовое плечо остроухой. Она пищит от боли, а я понимаю, что время разговоров закончено. Поднимаюсь, запрыгиваю на помост, останавливая надсмотрщика и поворачиваюсь к толпе, поднимая в воздух обе руки.

— Йо-хо-хо, ублюдки! — ухмыляюсь в толпу. Нахожу взглядом глаза побледневшего Али-паши. — Теперь у меня есть автомат!

Глава 33. Еще один тяжелый день

Позднее, происшествие на рынке рабов назовут Кровавой резней. Или Днем страшного суда. А может, наоборот, постараются забыть, стереть из истории этот злополучный день для всех людей, занимавшихся работорговлей и оказавшихся поблизости. Но это будет позже. Если вообще останутся выжившие, способные дожить до старости, чтобы передавать эту чудовищную историю внукам и правнукам. «Дедушка! Дедушка! Расскажи! Что случилось в тот день на площади Работорговцев? — Ох, внучата. Что сказать... Поймал нас всех Избранный и предложил выбор: закапывать друг друга или он нас в задницу трахнет. — И что дедушка? Что дальше было? — Кхе-кхе, внучата... Закопали меня!»..

Шутки шутками, но я не собираюсь жалеть никого из присутствующих, хотя кроме бандитов всех мастей, разряженных дворян, торговцев и прочего персонала, запачкавшего руки в крови и дерьме, тут хватает просто зевак, любопытных и прочих местных, желающих прикупить себе дешевого раба. От осознания того, что здесь собрались те, кто хочет валяться на диване, пока рабы будут выполнять черную работу за хозяина, получая за это лишь боль и унижение, у меня просто сносит крышу.

— АРМАГГЕДЕЦ! — кричу я, вздымая одну руку к небу, а другую направляя на самый центр собравшихся. Небо мгновенно затягивает черными тучами, из которых бьют молнии. Одна, самая мощная, внезапно бьет в толпу, заставляя их кричать от боли и шока, и скачет по остальным, мгновенно превращая людей в кучки пепла. Несколько секунд — и на площади остается лишь Али-паша, которому я приготовил отдельное место в шоу.