Бездна

— За это слово милліона мало! вскликнулъ онъ въ неописуемомъ восторгѣ:- впервой рѣшились вы наконецъ подарить меня имъ. А то было у насъ все будто кончено, а рѣшительнаго, послѣдняго, — вотъ этого самаго, — недоставало… Красавица вы моя желанная, женушка названная, — онъ безумно цѣловалъ ей колѣни, — такъ отъ меня, отъ меня зависитъ?.. Извольте! Чрезъ три дня. — дольше терпѣть душа не въ силахъ!..

— "Чрезъ три дня", повторила Антонина все тою же невинною интонаціей, — какой вы рѣшительный!.. Я впрочемъ такихъ люблю! усмѣхнулась она, и рука новой. Далилы какъ бы невольнымъ порывомъ нѣжности пробѣжала по щетинѣ волосъ Самсоновой головы, преклоненной предъ нею. Алыя губы ея коснулись уха Сусальцева и прошептали чуть слышно:- хорошо, я согласна!..

Онъ вскинулъ голову вверхъ, ухватилъ ее за станъ своею огромною рукой, привлекъ къ себѣ и такъ и впился губами въ ея губы.

Она оттолкнула его, вскрикнула отъ неожиданности и гнѣва:

— Мужикъ! вырвалось у нея… Но тотчасъ же, сдержавшись:- хоть бы позволенія попросилъ сначала! примолвила она мягко, съ капризною ноткой въ голосѣ, давая этимъ оброненному ею жесткому слову значеніе шутки.

Онъ между тѣмъ вскочилъ на ноги, ударилъ себя ладонью по широкой груди:

— Эхъ вы, кисейная барышня, мужики-то получше вашихъ бояръ умѣютъ любить!..

— Это я вижу, сказала она, и Провъ Ефремовичъ мгновенно, какъ ледъ подъ лучами весенняго полудня, растаялъ и расплылся весь предъ тою неотразимою улыбкой, съ которою она теперь взглянула на него:

— Нѣтъ у меня противу васъ ни воли, ни разсудка, вотъ что я вамъ скажу-съ, проговорилъ онъ страстно и досадливо:- въ бичевку вы меня, чувствую, скрутить можете… а куда ужь я, кажись, на мягкую пряжу не похожъ! разсмѣялся онъ громко своему сравненію:- такъ ужь вы меня, барышня, поберегите сами немножко!

— А вотъ вы сядьте тутъ, противъ меня, — что это у васъ за привычка вѣчно на ногахъ торчать, точно башня какая-то; затылокъ заболитъ глядѣть на васъ снизу! Садитесь и поговоримъ толкомъ…

— Сѣлъ-съ! возгласилъ онъ съ веселою покорностью, опускаясь на стулъ прямо противъ ея кресла и укладывая каждую изъ рукъ своихъ на каждое изъ своихъ колѣнъ.

Она продолжала улыбаться ему своею очаровательною улыбкой:

— Вы вотъ сказали: "чрезъ три дня", и я согласилась. Но развѣ это можно?

— Почему не можно?

— Нужны формальности…

— Это точно, кого у кого въ карманѣ грошъ. А если деньги, такъ всю эту формальность не то въ три дни, въ три часа обдѣлать можно.

— Положимъ… Но мнѣ, напримѣръ, посаженые отецъ и мать нужны, шаферъ…

— Вопросъ, дѣйствительно!..

Онъ качнулъ головой:- Вы какъ желаете, чтобы пофорсистѣе было, или попроще?

Она невольно поморщилась:

— Что это за выраженіе "пофорсистѣе" и для чего вы меня спрашиваете?

— За выраженіе извините, дѣйствительно мужицкое, другой разъ не скажу. А спрашиваю потому, что если съ шикомъ справлять свадьбу, такъ вамъ Бориса Васильича Троекурова съ супругой въ посаженые пригласить надобно: первыя лица по здѣшнему мѣсту.

— Никакихъ Троекуровыхъ и никакого шика! пылко возразила она:- и никого на свадьбѣ, кромѣ необходимыхъ лицъ.

— Самъ я такъ полагалъ… особенно въ виду того, что только-что вотъ, скажутъ, отца похоронили… Хорошо-съ, перебилъ онъ себя:- въ такомъ случаѣ Николая Ивановича Ѳирсова, доктора, просите съ супругой: люди подходящіе, простые…

— Пожалуй, молвила Антонина съ легкою гримасой.

— Ail right! Ну-съ, а теперь на счетъ шафера… Имѣете кого въ примѣтѣ?

Словно какая-то змѣйка пробѣжала у нея въ глазахъ; она прищурилась, прикусила губу и чуть-чуть повела головой:

— Есть.

— Кто таковъ?

— Юшковъ, Григорій Павловичъ; вы его знаете?

— Предводителя старика сынъ, земецъ нашъ? знаю! Что же, малый отличный.

— Вы находите? сказала она насмѣшливо.

— Чего-жь не находить! Про него худа не слышно. Предсѣдателемъ въ управу думаемъ его даже выбрать.

Антонина Дмитріевна закачала головой.

— Только онъ не пойдетъ, сказала она.

— Куда это: въ, предсѣдатели управы?

— Нѣтъ, ко мнѣ въ шафера.

— Во! Почему такъ?

— Потому, что я выхожу за васъ.

— За "мужика!"

У Сусальцева глаза засверкали.

Она лукаво значительнымъ взглядомъ глянула на него:

— Если бы вы даже были великій князь, — все равно.

Онъ понялъ и широко, добродушно осклабился:

— Ривалъ, значитъ, мнѣ былъ! Что-жь, губа-то у него не дура, сказать по правдѣ…

Онъ наклонился, протягивая руку къ ея рукѣ:- Позволенія прошу, подчеркнулъ онъ со смѣхомъ.

Она милостиво поднесла ему теперь сама эту руку свою подъ губы. Онъ съ преувеличенною почтительностью приложился къ ней и, удерживая ее въ своей:- А дозволено будетъ спросить, молвилъ онъ со внутреннею тревогой, которую она тотчасъ же угадала подъ его веселымъ тономъ, — почему у васъ съ этимъ самымъ Григоріемъ Павловичемъ Юшковымъ дѣло не вышло?

— То-есть, почему я не вышла за него замужъ?

— Вы сказали, красавица моя!

— Почему? повторила она — и такъ и погрузилась глазами въ его глаза: — потому, что сила силы ищетъ, а онъ тряпка!

Сусальцевъ прыгнулъ съ мѣста, ударяя себя ладонью о ладонь въ порывѣ восхищенія: