Бездна

Шок начал уступать место гневу. Делагард, не задумываясь, поставил на кон жизнь обитателей острова и – проиграл. Джилли предупреждали его: «_Никогда больше не делай этого, иначе мы, вышвырнем вас отсюда_». И тем не менее, Нид не послушался.

– Какой же вы подонок, Делагард!

– Господи! Я не знаю, каким образом им удалось это обнаружить… Ведь принимались все меры предосторожности… Мы принесли ныряльщиков ночью; пока они находились в сарае, не снимали покрывал, лачуга на замке…

– Но джилли знали!

– Знали, – согласился Делагард. – Эти чертовы джилли в курсе всех дел! Вы трахаетесь с чужой женой, а им уже известно. Правда, их это мало интересует, но стоит угробить парочку ныряльщиков, и джилли сразу становится не просто интересно – они буквально начинают сходить с ума…

– Что аборигены сказали вам, когда произошел предыдущий несчастный случай с ныряльщиками? Они тогда предупреждали вас не пользоваться услугами здешних созданий? Говорили о своих условиях, если произойдет нечто подобное еще раз?

Нид молчал.

– Что они вам сказали? – настойчиво повторил свой вопрос Лоулер, сурово посматривая на собеседника.

Делагард облизал губы.

– Сказали, заставят нас покинуть остров, – пробормотал он, не поднимая головы, словно провинившийся школьник.

– Тем не менее вы не послушались, ведь так?

– А вы бы могли поверить этому?! Господи, Лоулер, мы живем здесь уже сто пятьдесят лет! Они же ведь не противились, когда прибыли первые поселенцы… Люди «упали» им на головы прямо из космоса, но разве джилли сказали нам: «Убирайтесь вон, мерзкие и уродливые волосатые твари, совершенно чуждые нам!» Нет! Нет, они просто не обратили внимания…

– Но ведь был же случай с Шаликомо, – перебил говорившего Вальбен.

– Господи! Когда это произошло?! Еще до того, как мы с вами появились на свет…

– А нужно бы помнить! Тогда аборигены убили много наших на Шаликомо… Причем совершенно невинных людей.

– Это же были другие джилли! И иная ситуация.

Делагард сжал кулаки и щелкнул пальцами. Его голос зазвучал громче и увереннее. Казалось, он быстренько избавился от чувства вины и стыда, которое только что владело им. Нид обладал великолепным навыком восстановления собственной значимости.

– Шаликомо – это исключение, – отрезал судовладелец. – Те джилли решили, что на острове слишком много людей, а площадь – маленькая. Они потребовали, чтобы некоторые покинули «плавучие дом». Но обитатели Шаликомо не смогли прийти к соглашению по поводу того, кто должен уехать и кто остаться. Практически никто не уплыл… В конце концов джилли сами решили вопрос о количестве, а остальных просто-напросто убили. Словом, дела давно минувших лет, – заключил Делагард.

– Да, минувших, – согласился Лоулер, – но почему вы так уверены, что такое не может повториться?

– Потому что аборигены нигде больше не проявляли особой агрессивности и враждебности по отношению к людям, – отрезал Нид. – Да, они нас _не любят_, но и не мешают заниматься своими делами, пока мы находимся на своей половине острова и не становимся слишком многочисленны. Люди собирают бурые водоросли, ловят рыбу в неограниченных количествах, строят здания, охотятся за другими обитателями моря… Словом, делают все, что явно не должно нравиться джилли. Однако они не возражают… И если мне удалось научить нескольких ныряльщиков добывать металлы с океанского дна, от чего выгоду могли бы получить не только мы, но и местные обитатели, откуда я мог знать, что их так выведет из себя гибель нескольких животных во время работы, которую они… они…

– Возможно, вступил в действие принцип последней капли, – предположил Лоулер. – Той самой, что переполняет чашу терпения.

– Хм-м?

– Да, существовала когда-то на Земле такая поговорка, но сие не столь важно… Какова бы ни была причина, случай с ныряльщиками довел джилли до крайней степени раздражения, и теперь они намерены изгнать нас отсюда.

Вальбен на мгновение закрыл глаза и представил, как он сам упаковывает вещи и садится на судно, отправляющееся на какой-нибудь другой остров. В сознании, подобно пульсу, билась одна-единственная мысль:

«Мы должны покинуть остров Сорве… Мы должны покинуть Сорве… Мы должны покинуть… Мы должны…»

– Это потрясло меня, смею вас заверить… Я никак не ожидал ничего подобного… Стоять, прижатым к стене двумя громадными джилли, которые держат тебя за руки, а третий упирается в тебя носом и говорит: «Вы все должны убраться в течение тридцати дней с острова или пеняйте на себя», поверьте, не совсем приятная штука. Что я должен был чувствовать в эту минуту, док, да еще учитывая собственную вину?! Сегодня утром вы сказали об отсутствии совести у некоторых индивидуумов… имея в виду меня… Но ведь вы ни черта не знаете обо мне! Считаете старину Делагарда грубияном, невеждой и преступником, но что вы, собственно говоря, знаете обо мне?! Прячетесь здесь от проблем, напиваетесь до одурения и позволяете себе судить других, у кого в одном мизинце больше энергии и честолюбия, чем во всей вашей…

– Прекратите, Делагард!

– Вы сказали, что у меня нет совести…

– А разве она у вас есть?