Бездна Мурены

Кажется, начинает проясняться. Датчики корабля зафиксировали нештатное воздействие извне и активировали аварийный режим. А бортовой компьютер не сумел справиться с анализом, и ему понадобилась помощь старого доброго человека. Но что помешало ИИ вернуть мне память? Это же дело нескольких минут. Неужели техническая неисправность? Бестелесые что-то повредили? Атаковать нас они не должны – у Космосодружества с ними мирные соглашения. Знают ли о ситуации на Земле?

Мои предположения необходимо срочно занести в бортовой журнал…

Когда улыбающийся пациент с академической бородкой пришёл в себя в очередной раз, он обнаружил, что сидит в кабинете главврача и с отсутствующим видом слушает, как тот распекает медсестру, флегматичную даму средних лет с обесцвеченными пергидрольными волосами. На её внушительном и даже, можно сказать, монументальном бюсте примостилась сравнительно неприметная бирка «Г.А. Лерова».

Главный врач больницы сидел в кресле за столом, на котором валялись папки и стопки бумаг, а с недавних пор появился компьютер, потеснив макулатуру. На вид главврачу было около 50 лет, на его интеллигентном лице лежала печать сильной усталости. Бирка на халате гласила: «В.К. Арфеев». Номеров на спинах ни у доктора, ни у медсестры не было. Это своё нововведение главврач решил ограничить санитарами. Пока медсестра выслушивала упрёки, стоя возле стола, улыбчивый пациент разглядывал шкафы и стеллажи с книгами.

– Думаете, мне доставляет удовольствие мотаться по ведомствам и выбивать дефицитные лекарства? У нас и так в каждом квартале перерасход, Гертруда Альбертовна, – взывал к совести медсестры доктор. – Приходится каждый раз оправдываться, словно мальчишке. В стране бардак, вы заметили? Скоро вообще вернёмся к поливанию пациентов холодной водой. Если её совсем за долги не отключат в ближайшее время.

Излишне доверчивому главврачу было невдомёк, что повышенный расход сильнодействующих препаратов напрямую связан с персональным теневым бизнесом медсестры Г.А. Леровой, которую санитары и некоторые пациенты за глаза прозвали «Галерой».

– Я же просил без самодеятельности в моё отсутствие, – Арфеев пытался вызвать сочувствие у Галеры, безразлично потупившей глаза. – Зачем Вазенитову галоперидол-то назначили?

– Вениамин Константинович! – В тоне медсестры угадывалось желание побыстрее закончить бесцельный разговор. Для выслушивания подобных нотаций у неё была слишком мизерная официальная зарплата.

– Да я уже почти 50 лет как Вениамин Константинович.

Бортовой компьютер с искусственным интеллектом, как я его ласково называю – «Веня», выдаёт сейчас какую-то бессмысленную информацию. Явно произошёл сбой. Я, судя по всему, терял сознание. Последствия длительного анабиоза. Интересно, зачем здесь ошивается передвижная кибераптечка? Наверное, с помощью Галеры я пытался привести себя в чувство.

Я. А кто я? Имя, звание? ИИ упомянул какого-то Зенита. Что-то до боли знакомое. Да, точно. Зенит – это моя фамилия. Должность – звёздный разведчик. А вот звание… Лейтенант, полковник? Быть может, капрал? Капрал Зенит. Так точно. Капрал звёздной разведки.

Пока не получу бортовой журнал обратно в своё распоряжение, происходящие события придётся фиксировать в памяти. В журнал потом перенесу. Это будет запись номер… Какой был последний? Неважно. Пока пусть будет второй. Затем скорректирую нумерацию.

– Я ж вам объясняю, что у него обострение случилось без вас, – вяло оправдывалась Гертруда Альбертовна. – Я пыталась кризиса не допустить.

– А что произошло-то? Вот так вот на ровном месте взяло и обострилось?