Бездна Мурены

– Если даже и так, то Дипера бы наглухо изолировало в карантинном герметичном отсеке до возвращения на Землю, – возразил капрал. – Раз активировалась самоликвидация, значит, ИИ не способен локализовать чужеродный объект. И тем более устранить его.

– Приходим к выводу, что эта мразь всё ещё где-то на корабле. – Слова Бортинженера совершенно не добавили оптимизма его коллегам.

Он бережно усадил Виталика на подушку, выдернул из кроватной спинки металлическую дугу и извлёк из открывшейся трубчатой полости обломок рукоятки от деревянной швабры. Под матрасом О'Юрич нашарил припрятанную открывашку, которую он сумел прихватить из женского отделения, и рулон лейкопластыря. С его помощью он примотал открывашку к рукоятке швабры, получив некое подобие копья.

– Или эта мразь уже в ком-то из нас, – задумчиво произнёс Врач, заворожённо наблюдая за действиями Бортинженера.

Заслышав Шлемофонцева, тот сурово оглядел коллег. Р-Нат тут же испуганно отошёл от О'Юрича подальше.

– Мы все здесь умрём. – Бортинженер взметнул свежеизготовленное оружие над головой. – Но умрём так, чтобы Космосодружеству за нас не было стыдно!

Он спустил штаны, приложил «копьё» к ноге, закрепив его парой оборотов лейкопластыря вокруг бедра, и вернул штаны на место.

– А карантинная автоматика не могла на коготь фурдории среагировать? – Ровский показал пальцем на штанину О'Юрича, под которой едва заметно выделялся добытый им трофей.

– Исключено, – отмёл эту версию Зенит. – Информация о фурдориях занесена в глобальную базу ещё лет сто назад. И её когти не считаются запрещёнными к межпланетному провозу – их иногда используют в качестве экзотических украшений.

– Мне уже не терпится кого-нибудь этим коготочком украсить, – злорадно осклабился О'Юрич хлопнул себя по ноге.

От него отошли на безопасное расстояние ещё двое соратников.

– Отряд, слушай мою команду! – Возглас капрала заставил всех встрепенуться. – Мы с Бортинженером и Поваром разбредаемся по кораблю. Если повезёт – наткнёмся на чужеродную тварь и будем действовать по ситуации.

– Я с вами! – вызвался Вонахап, оторвав голову от подушки.

– Лежать, Штурман! – запротестовал Зенит. – Ты ещё слаб. Потеряешь сознание где-нибудь в моторном отсеке – ищи тебя потом. Врач с Биологом вызволяют Командора из карантина. Нам сейчас каждый человек важен…

– Ну не до такой же степени! – развёл руками О'Юрич.

– Так надо, – заверил капрал. – Здесь нас остаются ждать Штурман и Р-Нат. Время общего сбора – через час.

– Даже если не найдём ничего? – уточнил Лыжников.

– В любом случае. Если поиски окажутся безрезультатны, то переходим к отработке следующей версии – предположим, что гадость засела в ком-то из нас. Будем пробовать вычислить носителя.

– Да Дипер это, тут и гадать нечего. – Бортинженер брезгливо сплюнул.

– Нет, О'Юрич, нельзя обвинять голословно, – терпеливо объяснял Зенит. – Понятно, что с вероятностью 99,99 процента – это Дипер. Но остаётся же ещё проклятая сотая доля процента, которая по закону подлости часто становится определяющей. Итак, сверим часы…

Все удивлённо переглянулись.

– К делу!

Запись № 26. Как жаль, что квентабер остался в борделе. Сейчас бы он сильно пригодился. Плохо, что Бортинженер не прихватил его вместо когтя фурдории. Хотя проблема сейчас не в том, при помощи чего избавляться от нарушителя карантина. Для начала его следует отыскать. А там уже – дело техники. Голыми руками придушим, зубами загрызём – только покажите нам этого мерзавца.

Загнать неведомую зверушку в укромный уголок звездолёта – не проблема. Увы, нарушитель спокойствия, судя по всему, не шастает по отсекам в своём истинном обличии. Он может сидеть в одном из нас. Затаился до поры. Я же прекрасно знал, что шпион Белой Мурены способен забраться в тело через пупок, но не предпринял перед визитом в бордель никаких мер предосторожности. Простофиля!

Натыкаясь то и дело на недружелюбные взгляды санитаров, капрал побродил по холлу и коридорам, но за отведённый час не обнаружил ничего подозрительного. Когда он вернулся в палату, все уже были в сборе, включая Командора. Тот сидел на своей кровати, оттягивал надетую на голову шапочку и скрёб пальцем лоб. Треугольник на нём жутко чесался.