Бездонные пещеры

— Но я думала, что мы оставили их в Эрране, — в смятении сказала Изабо. — Как им удалось отыскать нас здесь, так далеко от болот?

— Не говори глупостей, Бо, — спокойно сказала Мегэн. Она лежала на своих одеялах, но при словах Изабо приподнялась на локте. — Они знают время восхода кометы так же, как и мы. А ты думала, нам удастся избавиться от них?

— Нет! — крикнула Изабо. Она выхватила из костра головешку и яростно замахала ей, так что ее тлеющий конец снова запылал. — Убирайтесь! Прочь! — Она побежала в лес, размахивая факелом. Туман обхватил ее призрачными пальцами, и она, всхлипывая, сражалась с ним. Ее крики разбудили лагерь.

— Тише, милая, — сказала Мегэн, подойдя к Изабо. Снег у нее под ногами хрустел. — Зачем ты перебудила весь лагерь? Ни ты, ни они ничего не можете сделать. Месмерды никогда не отходили от меня далеко, ни разу за все последние месяцы. Просто сейчас они в нетерпении и стараются держаться ко мне поближе.

— Нет! — зарыдала Изабо.

— Пойдем обратно к костру, глупышка. Только посмотри на себя! Ты вся дрожишь. И еще бегаешь босиком по снегу! Отморозишь себе пальцы, если не будешь осторожной. Возвращайся в постель.

Выронив факел, Изабо позволила Мегэн отвести ее обратно к костру.

— Все в порядке? — закричало несколько человек. — Что случилось?

— Ничего, ничего, — успокаивающе отозвалась Мегэн. — Ложитесь спать.

Она подтолкнула Изабо к ее вороху одеял, и Изабо закутала в них окоченевшие ноги. Она и сама чувствовала себя оцепенелой. Повсюду висела сырая вонь месмердов, вызывающая у нее тошноту. Проснувшаяся Джоанна со свойственной ей деловитостью заварила травяного чаю, и Изабо послушно его выпила. Но заснуть ей уже не удалось, и она лежала в своих одеялах, пытаясь прогнать месмердов силой воли и желания.

Утром туман рассеялся. Небо было бледным и ясным, и солнце превращало сосульки в сверкающие алмазы.

— Куда делись все вьюги? — спросила Нелльвин, забираясь в телегу. — Этой жрице-ведьме что, надоело нас изводить?

— Наверное, силы бережет, — хмуро отозвался Гвилим.

Они углубились в лес, длинная процессия мужчин, женщин и детей, очень надеясь, что хваленое чувство направления Финн не даст им сбиться с пути. Местами дорога была такой заросшей, что было непонятно, куда идти. Но Финн всегда уверенно указывала путь, и поскольку она всегда оказывалась права, люди скоро стали безоговорочно ей доверять.

Однако их продвижение все-таки оставалось очень медленным, и по мере того, как утекали дни, дурное предчувствие Изабо все крепло и крепло. Она почти не спала, а когда засыпала, ей снились горы, изрыгающие огонь, комета изо льда с огненным хвостом, гигантский вал, несущийся по суше и губящий все живое на своем пути. Однажды ночью она резко проснулась, как от точка, с неистово бьющимся сердцем. Ей приснился бой. Фэйрг с жестоким лицом и толстыми клыками ранил Лахлана в грудь, и Лахлан начал погружаться в темную бездонную воду, все ниже и ниже, пропадая из виду, и вся жизнь в его сверкающих золотистых глазах потухла навсегда. Остаток ночи она пролежала без сна, глядя в туман, чувствуя, как все ее тело наливается свинцовым отчаянием.

Наконец, когда уже все не находили себе места от беспокойства, пейзаж начал медленно подниматься. Из леса выступали холмы, и они снова подошли к реке. Она быстро бежала между заснеженными берегами, на которых громоздились смерзшиеся ледяные глыбы. Высокие вечнозеленые деревья со склоняющимися к земле от тяжести снега лапами пронзали тяжелые низкие облака. Там и сям темноту леса нарушала изящная филигрань голых ветвей.

Расчищать дорогу для телег становилось все труднее и труднее. Аркенинг Грезящая лежала в лихорадке, не узнавая даже лиц, склонявшихся над ней. Энит не могла сделать ни шагу без посторонней помощи, а у детей не хватило бы сил, чтобы идти. Без телег обойтись они не могли.

Каждую ночь зловещая пульсация кометы становилась все ощутимее, пока даже самые близорукие перестали нуждаться в том, чтобы им показывали на нее. Заметнее всего она была на рассвете и на закате, похожая на кровавое пятно, и именно в это время Изабо чувствовала себя наиболее угнетенной. Чем ближе подходила комета, тем ближе придвигались месмерды, пока в лесу у их лагеря туман не начал клубиться каждую ночь. Надо всем висела какая-то мгла, несущая с собой запах смерти, и в этой сырой липкой дымке висели серые призрачные фигуры, глядящие своими непроницаемыми мерцающими глазами, ожидающие своего часа.

На пятую ночь Аркенинг Грезящая умерла во сне. Ведьмы были охвачены горем, поскольку старая колдунья была ласковой и доброй женщиной, много выстрадавшей за время правления Майи Колдуньи. Сильнее всех горевали Буйный Брайан и его младший брат Кэйлин, ибо именно они спасли ее от костра в Шантане восемь лет назад.