Бездушная

Мы выбрались в один из тихих двориков, когда пришел Ирбет, – я не хотел, чтобы нас тревожил кто-то, и уж особенно кто-нибудь из девушек. Вообще поймал себя на том, что со страхом жду следующей весточки от Чувств, что придется снова ехать в Феир, выполнять обязанности Карателя. А потом – или в собор, если попадется чувство, от которого мне не с кем избавиться, или – к одной из моего гарема. При этом слове мысленно поморщился: что поделать, такой я неправильный мужчина – наличие нескольких женщин и секс с ними по необходимости меня совершенно не прельщали. Лучше уж одна и по собственному желанию. Это вон тому же Корхиллу хорошо, его девушки обожают и не ссорятся между собой, деля Карателя. Риммер тоже вроде не жалуется, остальным, похоже, все равно. А мне – нет. С той же Шиаррой вечные сложности, она упорно пытается пересечь невидимую границу между нами, перейти к более близким отношениям.

Я посмотрел на Финиру. Она бродила между цветущих кустов, разглядывая распустившиеся бутоны, дотрагивалась до них тонкими пальцами, и я невольно дорисовывал ее бесстрастному лицу выражение задумчивости, добавлял во взгляд живости и блеска. Ирбет вдохновенно работал кистью, время от времени бросая на натурщицу рассеянные взгляды, и я им не мешал, предпочитая оставаться наблюдателем.

– Ал, мы с ребятами на днях хотим за город поехать, – негромко произнес художник, нанося мазки на холст. – Хочешь с нами? Финиру возьмешь. – Он покосился на меня.

Я хмыкнул.

– Неужели твои приятели будут рады видеть в своей компании Карателя? – весело осведомился я, но скорее для шутки.

Иногда я в самом деле проводил время с его друзьями: пожалуй, они – чуть ли не единственные в Феире, которым было все равно, что у меня татуировка Карателя и вообще-то меня положено немножко бояться. Ведь я могу оставить их без чувств, отнять краски жизни и погрузить в серый туман безразличия ко всему. Но нет, меня вполне дружелюбно принимали в компании Ирбета, чему я не переставал удивляться. Все-таки творческие личности – странные порой люди.

Художник лишь хмыкнул в ответ на мои слова, ничего не сказав. Финира присела на скамейку, разглядывая зеркало в своих руках, и на ее лице отразилось напряжение, она даже чуть сдвинула брови. О чем она думала? Пыталась понять, что за воспоминания навевает ей эта вещь? Очень хотелось ей помочь, но я не знал как.

– Ирбет, Финира вчера рисовала, – негромко произнес я, не сводя с нее глаз. – Я хотел бы, чтобы ты посмотрел ее работы. Может, поможешь ей?

– Да, конечно, – рассеянно отозвался художник, его кисть порхала по холсту, но я специально не смотрел, предпочитая потом насладиться уже готовой картиной. – Приноси…

Однако отправиться за рисунками Финиры я не успел – появилась экономка.

– Господин Аллард? – с почтением позвала Чали. – Прошу прощения, к вам посетительница.

Я подавил досадливый вздох. Да, бывали и такие, которые приходили лично, почему-то считая, что какого-то чувства у них слишком много, и предлагая Карателям самим забрать, не дожидаясь указания из собора. Крайне редко их просьбы все же удовлетворяли; чаще всего просители отправлялись обратно с вежливым, но отказом. Согласен, обычные люди тоже весьма странно себя ведут временами. Бросил взгляд на увлеченного Ирбета, безучастную Финиру и кивнул.

– Я скоро вернусь, – предупредил их и направился за Чали в общую приемную.

Иногда все же таким просителям приходилось помогать, если татуировка реагировала, конечно. Чувства далеко не всегда могли вовремя отозваться – все-таки они не боги, они всего лишь воплощения, и за всем, что происходит в Феире, уследить не всегда получалось. Я дошел до приемной и при первом же взгляде на посетительницу понял, что работы на сегодня, как опасался, не предвидится. Дама была хорошо одета, в дорогих украшениях, ухоженная, смотрела на все вокруг немного свысока, а в глазах сквозила надменность. Однако едва я появился на пороге, лицо женщины на глазах изменилось, на нем появилась заискивающая улыбка, посетительница поднялась со стула и сделала шаг ко мне.

– Господин Каратель, да? – уточнила она, немного нервным жестом заправив за ухо прядь волос. – Я к вам с просьбой, моему сыну нужна помощь, понимаете.

– Что с вашим сыном? – коротко спросил я.

Гостья взволнованно вздохнула и быстро заговорила:

– Он… влюбился, видите ли, но… та девушка… я думаю, эти чувства неестественны. Мой мальчик не отходит от нее ни на шаг, не слушает, что я ему говорю… – Женщина с надеждой посмотрела на меня, ломая пальцы. – Она ему не пара, совсем, а он как помешался на ней! Я беспокоюсь за него, очень! Помогите ему, прошу вас!

Я склонил голову, окинув ее взглядом, и спокойно ответил:

– Мы забираем только лишнее, госпожа, а раз никому из Карателей не пришло направление в ваш дом, значит, все в порядке с чувствами вашего сына. Или отнимаем у людей способность чувствовать краски жизни, если они того не заслуживают, – прозрачно намекнул ей на вторую сторону наших обязанностей, далеко не такую приятную, как первая. – Я ничем не могу вам помочь, – твердо завершил беседу.