Безликая королева

Едва мужчина принялся за работу, принесшую Хааре лишь физические страдания, входная дверь распахнулась, и на пороге возник Ридесар. Он вошел без стука, и лекарь не обменялся с ним приветствием. Он даже не обернулся, вероятно, привыкнув к бестактности командующего. В тусклом освещении мужчина казался более грузным и старым. Лицо застыло в напряжении. Ридесар уселся на свободный стул и молча наблюдал за тем, как с руки Хаары срезают запекшуюся корочку. Лекарь подержал нож в огне, чтобы тот раскалился, затем выпустил дурную кровь и прижег. Девушка чувствовала, что к лицу приливает жар. От боли хотелось плакать, но она лишь простонала и прикусила губу. Пристальный взгляд напрягал больше обычного. Хаара готова была терпеть боль, лишь бы оказаться в другой комнате, в тишине и одиночестве. Ночь страшила ее, страшили люди, что находились вокруг. Шрам на шее Ридесара напомнил об обезглавленных всадниках, а кровь, проступившая на руке, и вовсе вызвала рвотный позыв. Лекарь намазал рану целебной смесью. Девушка почувствовала жжение, почти как в первый раз, когда Карлайл остановил распространение яда. Она снова взглянула на Ридесара, как будто ждала объяснения его прихода. «Однажды он тоже мог лишиться головы, и тогда история была бы иной. Что бы со мной случилось?» Как будто уловив вопрос во взгляде Хаары, мужчина заговорил:

– Что думаешь по поводу сегодняшнего?

– То, что это ужасно.

– И все? Просто ужасно?

– Да. Я не знала этих людей, не знаю, с чем они столкнулись. Почему я должна думать о случившемся? Это ваша забота.

– Правда, – согласился Ридесар. – Это наша забота, и завтра мы поедем выяснять, кто же враг.

– Есть предположения? – поинтересовался лекарь, на мгновение отвлекшийся от девичьей руки.

– Да, есть у меня одна мысль… Пока об этом рано говорить, надеюсь, она не подтвердится.

Лекарь как будто бы все понял, поэтому больше ничего не спросил, и Ридесар вновь обратился к Хааре:

– Ты поедешь с нами.

– А если я не хочу?

– Я мог бы оставить тебя здесь, но не ручаюсь за твою безопасность. Ты ведь уже знакома с парнями, уверена, что в мое отсутствие с тобой станут так же хорошо обращаться? Или считаешь, что достаточно окрепла и сможешь дать им отпор? Думаешь, никто не посмеет посягнуть на твою честь?

– А вас волнует моя безопасность? Почему бы просто не отпустить меня? Какой смысл держать здесь?

– Я не могу отпустить тебя хотя бы до того времени, пока пальцы не срастутся. Это было бы жестоко. Вдруг на дороге встретится кто похуже нас, а твои боевые навыки в данной ситуации, сама понимаешь, плачут, как трус перед смертью.

– Но ведь и с вами не будет безопасно. Вы понятия не имеете, с чем столкнулись. Если убили разведчиков, то и нас могут убить.

– Да, вероятность существует. Но тут, знаешь, придется выбирать из двух зол. Быстрая смерть или медленная? Если я не вернусь, поверь, за тебя никто не заступится.

Хаара понимала, что Ридесар прав. Сбежать из Лакуды трудно, скорее, невозможно. Каменные стены не перелезть, ворота просто так не открыть. Зато ускользнуть на дороге реально. Не будут же за ней бесконечно бдеть и вряд ли потащат связанной. Кому нужно гоняться за девчонкой по лесу? Да, вариант выигрышней, но только в том случае, если их сразу же не прикончат.

– Что, если враг выманивает вас? Не боитесь, что смерть ждет прямо за воротами? Осаждать крепость проблематично, но перебить нас в чаще – нет.

– Верно, вопрос в другом: являемся ли мы основной целью? Если да, то почему? Предположим, конечно, что в лесу скрывается вражеская армия. Маловероятно, особенно с учетом, что Ревердас и Эндагон – союзники. Тогда было бы логично нападать на нас, ведь они не пройдут по дороге незамеченными. Есть и другой вариант: мы не цель, а случайные свидетели. Нас скорее предупредили, что не стоит вмешиваться. Враг внутри страны. Тогда это проблема, с которой мы обязаны разобраться, чтобы не предстать перед судом за измену.

Хаара уставилась в пол, чувствуя прилив безысходности. Лекарь закончил перевязку и встал.

– Ну вот, пара недель, и затянется.

Ничего не ответив, девушка опустила руку. Скверное предчувствие сжирало изнутри. Страх… Хаара знала его жгучий яд.

– Хорошо, – наконец сказала она, – я поеду, только на своей лошади, и попрошу не относиться ко мне как к пленнице.

– Ты не пленница, – сухо напомнил Ридесар, – а гостья.

«Гостья, которая не может уйти, когда захочет», – с досадой подумала девушка.

Ночью она долго не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок. Стоило закрыть глаза – обезглавленные трупы вставали перед ней. Желудок скручивало, руку жгло. Девушке казалось – она слышит протяжный траурный вой: угрожающий и скорбный одновременно. Бросало то в жар, то в холод. Покрывало ходило ходуном: Хаара натягивала его до подбородка, затем отбрасывала вовсе. Она пыталась не шевелиться в надежде, что все-таки уснет, и в конце концов увидела Иландара. Брат то ли снился, то ли действительно встал у кровати. Некоторое время он смотрел на нее, но, как и все последние дни, молчал.

– Мне страшно, – прошептала девушка. – Ты знаешь, что там?

– Нет.

– Но ведь можешь узнать?