Безликая королева

Хаара почувствовала, как затекла спина, и села удобнее. Ночь выдалась холодной, и как только солнце поднялось, девушка встала, чтобы размяться и согреться. Впервые за долгое время она обратила внимание на свой внешний вид и содрогнулась от омерзения. Грязная, избитая, с засаленными волосами, в порванном тряпье. Смрад, валивший от немытого тела, смешивался с густой вонью от испражнений. Хаара нехотя скользнула взглядом по Биетит, замершей на потемневшей соломе воплощением совершенного отчаяния. Ее рот застыл в немом крике, а выпученные глаза со страхом заглядывали в саму пасть Шааха. Хаара невольно вспомнила деревню в лесу, несчастных жителей на кольях и решила, что по сравнению с ними Биетит умерла почти красиво.

Опустившись рядом, она закрыла женщине глаза и взяла на руки тельце ребенка. Он был холодным и бледным. Случись эта смерть неделями раньше, Хаара наверняка разрыдалась бы, но сейчас в душе зияла пустота, будто все худшее уже случилось, и теперь нет смысла бояться или переживать. Девушка даже порадовалась, что малыш не успел сделать первого вдоха. Его ждала бы не самая лучшая жизнь. Удобный случай настал. Она прикрыла сморщенное личико тряпкой.

Ирвин по обыкновению пришел через несколько часов. Но сегодня Хаара ждала его сильнее обычного. Услышав шарканье ног, она на мгновение испугалась – вдруг вернулся Гверн? Однако шаги мальчишки были легче, так что Хаара успокоилась до того, как послышался щелчок и распахнулась дверь. Мальчик вошел с подносом пресной еды и, увидев жуткое зрелище по ту сторону решетки, настороженно замер.

Хаара подняла голову, изобразив мученический вид. Ирвин, казалось, хотел выбежать прочь, но колебался, не делая шага ни вперед, ни назад. Он смотрел то на нее, то на Биетит, словно ждал, что та поднимется и все объяснит.

– Ирвин… – впервые обратилась к нему Хаара, и мальчишка вздрогнул, едва не выронив поднос. – Помоги мне, быстрее… Биетит родила ночью, это мальчик… Но он не выживет, если останется здесь. Он ослаб от холода и его нечем кормить. Биетит истекла кровью, никто не пришел, хотя я звала. Ты должен забрать его или… – она вытянула вперед руки, показывая завернутого в тряпки младенца. – Отнеси его к лекарю… нужно достать молоко.

Мальчик аккуратно опустил на пол поднос, переступил его и приблизился к решетке. Он с недоверием смотрел на Хаару и дитя, будто пытался распознать подвох.

– Покажи ребенка.

Хаара размотала часть тряпок, демонстрируя Ирвину крохотное бледное тельце. Малыш был мертв, но девушка не подала виду, что с ним что-то не так.

– Он умер? – спросил Ирвин, с тем же сомнением глядя на новорожденного.

– Нет, еще дышит, но до вечера не дотянет, если ты оставишь его здесь. Сир Гверн будет в ярости, узнав о кончине сына, которого так долго ждал. Ты же не хочешь, чтобы он разозлился?

– У сира Гверна есть сын, – презрительно фыркнул мальчишка и как будто бы собрался уйти.

– У сира Гверна уже два сына, но что будет, если он узнает, как один позволил второму умереть? Гверн уже потерял жену, а если потеряет и ребенка, кого он будет во всем винить?

– Я скажу, что родилась девочка.

– Если не отдам труп, ложь будет налицо. Тебе простят подобное?

– Заморю тебя голодом и сам заберу.

– Человек может обходиться без еды около месяца. Сир Гверн вернется до того, как я отдам Геулу душу.

– Тогда не дам воды.

– И как ты объяснишь три трупа? М-м-м?

Мальчик неприязненно сморщился. Хаара молилась, чтобы он перестал спорить. При мысли о суровом наказании Ирвин все-таки потянулся за ключами. Сейчас он заберет ребенка и подумает, как с ним быть. Найдя нужный ключ, мальчик в спешке отомкнул замок и велел Хааре поднести дитя к двери. Девушка повиновалась. Она медленно поднялась и, прихрамывая, донесла ребенка до прутьев.

Мальчик колебался, но все-таки приоткрыл дверь и протянул руки. «Она хилая… ничего мне не сделает», – убеждал он себя, оставаясь при этом настороже. Хаара, не совершая резких движений, передала ребенка, и как только Ирвин прижал дитя к себе, выхватила короткий меч из его ножен и вонзила острие мальчишке в живот. Ирвин выронил младенца, рефлекторно отшатнулся и опустил глаза. Он вздрогнул, затем перевел на девушку взгляд затравленного щенка. Хаара слышала, как он жалобно простонал «нет», хватаясь детскими пальцами за взмокшую, расцветающую алым ткань, и рывком вытащила клинок. Ирвин упал, но еще не потеряв сознания, попытался отползти к дверям. Он силился вскрикнуть, но не мог. Хаара вышла из клетки, перевернула его на спину и сочувственно посмотрела на искаженное мукой лицо. Неужели так и свершится первое убийство? Дороги назад уже точно нет. Стало одновременно жутко и тошно. Ненависти к мальчику Хаара не испытывала, но оставлять его в живых нельзя, да и поздно уже. Такая рана не заживет. Слезы хотели подступить к глазам, но так и не возникли.

– Мне жаль, что так вышло, – сказала девушка тверже, чем рассчитывала.