Безликая королева

— Ещё хуже, если да. Уверена, что это святой промысел Энэйн, а не какая-нибудь карма трёхликого? Мы ведь пришли на его территорию без приглашения.

— Я думала, ты веришь только в Геул.

— Я уже не знаю, во что верю. Не знаю, как объяснить то, что вижу.

— Может, нужно подождать? Иногда необходимо время для того, чтобы всмотреться и что-то постичь. Пожалуй, впервые с того дня, как со мной в лесу случилось несчастье, я чувствую, что судьба уготовила мне большую роль. Я живу не просто так. Понимаешь, Эдгар? Как будто я обрела цель. Пока ещё не понимаю какую, но мне больше не хочется противиться этому. Ты рассуждал об обычных людях, но я больше не вижу себя в их рядах. Не представляю, что после пережитого смогу просто вернуться в мирную колею, возделывать поле, кормить свиней. Это больше не для меня, не после того, что я сделала.

Эдгар промолчал. Они разделили солонину, после чего, изнурённые ночными похождениями, задремали в сидячем положении. Через несколько часов Гелата проснулась и обнаружила свою голову у Эдгара на плече. Она сразу же отстранилась и взглянула на юношу, но тот посапывал и, судя по всему, ничего не заметил. Девушка потёрла глаза. Она подвинулась к альбиноске и прислушалась к её сердцебиению. Ровный размеренный ритм.

На улице начинало смеркаться, когда девочка впервые открыла глаза и увидела перед собой лицо Гелаты. Она испугалась, как новорожденный, заёрзала и беспомощно захныкала. От этого звука проснулся Эдгар. Гелата сначала растерялась, но затем заботливо прижала к себе малютку, уверив её, что всё в порядке, и угрозы больше нет. Вряд ли альбиноска поняла хоть одно слово, однако объятия через некоторое время успокоили её.

— Ты умеешь говорить? — на всякий случай поинтересовалась Гелата, но поймав на себе испуганный и растерянный взгляд, лишь удостоверилась в своей первоначальной версии. Несмотря на то, что тело девочки уже достигло некого развития, её разум оставался чист, как белый лист. Стало быть, она родилась в цветке, а не была схвачена им.

— Нужно дать тебе имя. — Гелата на мгновение задумалась. — Будешь Делэль. Понимаешь? Ты — Делэль, — она легонько коснулась пальцем девичьей груди, — а я Гелата, — она указала на себя. — Ты — Делэль, я Гелата. А это Эдгар. — Она повернулась к взъерошенному юноше, что впервые смотрел на малютку с любопытством, а не страхом. — Запомнила? Делэль, Гелата, Эдгар.

Девочка хлопала белёсыми ресницами, переводя взгляд с одного лица на другое и обратно. Гелата ещё несколько раз повторила имена, после чего дала девочке воды и попросила Эдгара снять верх одежды, чтобы одеть её, совершенно обнажённую и замёрзшую. Юноша охотно исполнил просьбу, и девочка с помощью Гелаты облачилась в мужскую рубаху, слишком великую и ставшую для неё настоящим платьем.

Глава 66 Встреча

— Я собираюсь выехать на прогулку. — сообщила Наоми мужу, пока тот занимался рассматриванием карты, растянутой на широком столе. Лонгрен был погружён в мысли и слушал жену поверхностно, даже не поднял головы, чтобы выказать ей своё расположение или недовольство. Наоми стояла неподалёку от дверей и рассматривала его безучастный насупившийся профиль.

— Есть какой-то повод?

— А мне нужен повод, чтобы выехать из замка? — Наоми выдержала паузу, опасаясь разгневать мужа каким-нибудь не аккуратным дерзким словом. — Периций сказал, что горный воздух пойдёт на пользу моему здоровью. В последнее время я плохо сплю.

— И что тебя беспокоит?

— Полагаю, духота, мой король.

Лонгрен надменно усмехнулся.

— Я дам тебе шесть человек. Вернись к концу недели.

— Премного благодарю вас. — Она почтительно склонила голову, прежде чем выйти, но Лонгрен и теперь не проводил жену взглядом. «Неужели я некрасива? Почему он не смотрит на меня? Я ведь молода и… я скоро стану матерью», — думала Наоми, широкими шагами преодолевая коридор. Она велела прислуге собрать для неё необходимые вещи, запрячь лошадей и подготовить сопровождение.

— На сборы экипажа потребуется время, Ваше Величество.

— Я поеду верхом, — горделиво отозвалась Наоми, хотя такая перспектива её и не прельщала. «Они будут считаться со мной, — думала она, — меня будут уважать в этом замке, или я никогда не прощу себе жалкого поведения».

В то время как королева активно готовилась к выезду, Мисора неспешно прогуливалась в саду. Она начинала скучать от растянутых в длинные полосы дней, в которых было, несомненно, мало событий. Женщина устала заигрывать с мужчинами во дворце, устала сидеть возле Лонгрена. Ей хотелось втянуться в какую-то авантюру, но Мисора пока не могла придумать в какую. «Может, попробовать лишить Наоми её статуса? А может…поиграть с людьми короля? Умны ли все те люди, что ему служат? Верны ли они ему?»