Безликая королева

Он прошествовал в дом, и Гелата с опаской зашла следом. «Если мне вдруг будет что-то угрожать, Энэйн ведь убьет его. Мне нечего бояться. Хороший этот человек или плохой — не важно. В конце концов, он знает обо мне так же мало, как и я о нём». Внезапно в голове Гелаты зазвучала странная, до сих пор неизвестная ей песенка:

Кто в дом дровосека войдёт,

Навечно останется там.

Его уж никто не вернёт.

Разрубят юнца пополам.

В своих погребах дровосек

Хранит самый сладкий мёд.

Готовится тот почти век.

Кто выпьет его, тот умрёт.

— Иди сюда, садись. Я с утра приготовил репу с волком. Не кулинарный шедевр, но чем богаты.

Гелата прошла в тесную мрачноватую комнату, где располагались печь и крупный дубовый стол. На первой она различила высокий казан, в который дровосек нырнул деревянной ложкой, чтобы извлечь содержимое и наполнить им тарелку. Стряпня оказалась желтоватым месивом, напоминающим скудное трактирное рагу. Но Гелата была так голодна, что начала уплетать еду сразу же, как ту поставили перед ней. Мужчина протянул кусок лепёшки, и девушка с жадностью выхватила его, пихнула за щеку, и только потом поняла, что переоценила возможности собственной челюсти. Она припомнила, как в тайне стащила похожую со стола незадолго до инцидента с отцом. Воспоминания вызвали приступ тошноты, но Гелата сдержала его, с трудом разжевала хлеб, и всеми стараниями заставила себя проглотить холодное волчье рагу.

— Я схожу, принесу мёда, — сказал дровосек, наблюдая за тем, как девушка уплетает его стряпню.

— Как в той песне? — к удивлению для самой себя, поинтересовалась Гелата.

— Песне?

— Ну да. Была такая, кажется… В своих погребах дровосек хранит самый сладкий мёд… Простите. Не обращайте внимания, я несу чушь.

Мужчина задержал на ней пристальный взгляд, затем удалился. Как только его шаги стихли, Гелата напела мотив песенки вслух. «Откуда я её знаю? Не помню, чтобы где-то слышала. А может… слышала вовсе и не я? — Последняя мысль заставила девушку насторожиться. — Энэйн пытается о чём-то предупредить?»

Вскоре дровосек вернулся с банкой золотистого тягучего мёда. Он поставил её на стол, открыл, и Гелата сразу же почувствовала пленительный сахарный запах. Рот наполнился слюной. Хотелось схватить ложку и уничтожить заветную сладость. Никогда ещё вид мёда не пробуждал в ней такой тяги, такого желания попробовать хоть грамм. И всё-таки песенка, неустанно играющая в голове, не давала покоя.

— Вот, отведай. Это лучший мёд, который тебе когда-либо доводилось пробовать.

— Вы его сами готовите?

— Да. Старый семейный рецепт.

Гелата пододвинула к себе банку и посмотрела на переливающееся золотом липкое содержимое.

— Разводите пчёл?

— Нет, но у меня есть коза.

— Коза? Но ведь козы не дают мёд.

— Напротив. Мой медокоз доится исключительным отборным мёдом, но чтобы довести его до совершенства, нужен ещё один дополнительный ингредиент и время… много времени.

Гелата удивлённо взглянула на мужчину. Он говорил о своём достоянии с такой гордостью и нежностью, что девушка почти решилась отведать расхваленной вкусности.

— А можно его увидеть?

— Сейчас нет. Я дою медокоза раз в неделю, нужно подождать ещё дня четыре, прежде чем он будет готов.

— Любопытно. Знаете что? Очень жаль, но от мёда у меня высыпает на теле. Я не могу его потреблять, — с этими словами Гелата осторожно отодвинула от себя банку. Она увидела, как помрачнело лицо дровосека. Мужчина выглядел оскорблённым.

— Мой мёд нельзя сравнивать с другими сортами. От него не бывает иных эффектов, кроме блаженства. Уверен, если ты съешь ложечку, ничего не произойдёт.

— Думаю, лучше не рисковать.

— Нет здесь риска! — вдруг вспылил мужчина, но через секунду как будто одумался, кашлянул и сказал спокойнее: — Ты ни разу такой не ела, будь уверена, оттого не можешь знать, выйдет у тебя что-то на коже или нет. Я думаю, что мой мёд скорее вылечит тебя от недуга, чем вызовет его.

— Может, попробую позже. Сейчас я сытно поела, и больше не смогу взять в рот и крошки. Спасибо…

Дровосек пододвинул к себе банку, нырнул в неё чистой ложкой, затем обмазал мёдом кусок лепёшки и отправил сладкое содержимое в рот. Гелата наблюдала за тем, как он ест, будто ждала подвоха или какой-нибудь необычной трансформации. Однако ничего не произошло. Мужчина дожевал вкусность, закрыл банку и убрал её на печь.

***

— Здесь будешь спать, — сказал мужчина, заведя Гелату в маленькую каморку, где не было ничего кроме кровати. — Захочешь по нужде — горшок в том углу. На улицу не выходи. Ночью в лесу не безопасно.

Свеча в его руках дрогнула, осветив небольшое пространство вокруг. Девушка внимательно осмотрелась, но глаз её не упёрся ни во что любопытное.

— Спасибо, что приютили. Даже не знаю, как вас отблагодарить.

— Не за что меня благодарить. Ложись.