Безликая женщина

— Женщины, которую я когда-то любил. Я и другой пытались завоевать ее сердце, и я был уверен, что она выберет меня. Но она была обещана принцу, хотя было время, когда она могла стать моей. Она выбрала Благого принца, как все от нее хотели, — он прижал ладонь к груди. — Это годами мучило меня. Веками.

— Мне жаль.

— Ты не виновата, маленькая ведьма, — он прижал палец под ее подбородком, повернул ее лицо к свету. — Поразительно сходство, хотя я ценю, что она добавила мелкие отличия. Герцогиня жестокая.

Айслинг сглотнула, сердце подлетело к горлу и вытолкнуло слова, которые она не хотела произносить.

— Ты мог бы снова полюбить ее?

— Женщину, чье лицо у тебя? — он покачал головой. — Нет. Никогда. Я изменился, и я знаю, что у красоты много слоев, и плоть ниже всех.

Его ладонь отпустила ее подбородок, сердце Айслинг разбилось.

— Вряд ли бал будет длиться долго. Отдохни после него. Я работаю над планом. Будет непросто. Я недооценил герцогиню, но ничего. Ты видела что-нибудь полезное?

Она сглотнула и смогла покачать головой.

— Нет.

— Хорошо, — он провел рукой по волосам и вздохнул. — Будь начеку. Может, одна из служанок что-то узнает. Ты готова?

— Не совсем, — она прижала ладони к животу, подавляя бабочек. — Дай мне минутку, нужно поправить корсет под платьем.

Его щеки ярко вспыхнули.

— Ах, ну… Да, тебе не нужна помощь?

— Нет.

— Тогда я просто… — он указал на дверь и выбежал.

Она выдохнула и повернулась к окну. Тьма встретила ее взгляд, как всегда в этом месте, но она ощущалась опаснее, чем раньше.

Что ей делать?

Лоркан выбрался из-под подушек, прижимая уши к голове.

— Айслинг, нет.

— Он думает, что я выгляжу как она, — прошептала она. — Как моя сестра.

— Она бы не хотела такого. Ее выбор повел ее по неправильной дороге, но это не значит, что она не сойдет с нее вовремя.

— Это важно? — она подняла слезящиеся глаза. — Он не хочет видеть это лицо. Оно напоминает ему о боли.

— Он не знает, что это твое лицо.

— Он многого не знает, — она провела ладонью по животу, заставляя глаза оставаться сухими, хоть и хотелось всхлипывать. — И теперь он не может знать.

— Это глупо, Айслинг. Тебе нужно поговорить с ним.

— Скоро. Скоро я все ему расскажу, но не этой ночью, — она выпрямила спину и расправила плечи, спокойствие легло на ее новое лицо. — Может, тебе нужно реже показываться, Лоркан.

— Не делай то, о чем пожалеешь, — его глаза потемнели от печали. — Миг с ним не стоит жизни с разбитым сердцем.

Айслинг не знала, могла ли согласиться.

— Он уйдет, как только узнает правду.

— Ты не знаешь этого.

Но она знала. Он не захочет оставаться с женщиной, напрямую связанной с принцессой, разбившей его сердце. Он не был первым. Сестра Айслинг многим разбила сердца. Она любила делать так в юности.

Бран не мог смотреть на нее без боли на лице. Это было ужасно.

Лоркан заерзал.

— Тебе нужно на бал. Герцогиня дала понять, что отказаться не выйдет.

— Я буду избегать его, насколько это возможно.

— Думаешь, он тебе позволит?

Вряд ли. Бран был настойчив, когда чего-то хотел, и сейчас он хотел, чтобы она поняла этих фейри. Он хотел, чтобы она следила за всем, искала брешь в броне герцогини.

Глаза Айслинг закрылись. Ее ждала работа, и она закончит это, одобрял он ее лицо или нет.

— Это моя девочка, — тепло проурчал Лоркан. — Ты всегда была сильной, и ни один мужчина с неодобрением твоей внешности не может изменить это.

Она развернулась. Пальцы сжались, когда она миновала трюмо. Она отчаянно желала маску, хоть что-то, чтобы снова скрыть лицо. Но она прижала ладонь к двери и прошла в брешь.

Он ждал ее на другой стороне, темная тень мелькнула в углу коридора, словно что-то хотело напасть на нее. Айслинг никогда не боялась тьмы, а теперь она понимала, почему. Все лучшее было по краям ее зрения, скрытое от света.

— Готова? — тихо спросил он.

— Теперь да.

Он потянулся вперед плавно, и копье света упало из окна на расшитый рукав.

Айслинг упивалась его видом, словно он был спасением, а она была обречена. Вышивка спускалась с его плеч камзола с высоким воротником. Рубашка из черного шелка была расстегнута на груди. Айслинг хотела прижаться к теплой коже и считать приподнятые мышцы, ощущать каждый вдох.

Она опустила ладонь на его протянутую руку, ее мозоли задели края вышивки.

— Герцогиня что-то задумала, — пробормотал он, взглянув на ее лицо. — Я это чувствую.

— Может, она просто хочет насладиться последними ночами жизни.

— Вряд ли.

Он уже не смотрел на нее. Айслинг прикусила губу и прогнала эмоции с лица, напоминая себе, что теперь ее видели. Она уже не могла прятаться за проклятием, скрывающим ее гримасы. Они могли видеть ее так же, как люди.

Их шаги разносились эхом, пока они шли по пустым коридорам. Камень крошился под ее ногами, волшебные корни тянулись на древних стенах. Каждый дюйм кричал, что это был не дом для людей.

Она не была человеком. Айслинг нужно было принять, что она фейри, но она не могла. Все в ней было против того, чтобы считать домом это место, а не хижину, где началась ее скромная жизнь.