Безликий

— И вам известно, где сейчас профессор? — спросил я, не веря собственной удаче.

— Я знаю, как его отыскать, — поправил меня Миро. — Мне поручил его розыски клиент, но сначала я покинул Новый Вавилон, а потом уже к этому делу потерял интерес мой наниматель. Временно потерял, поэтому скидок не ждите.

— Сколько? — перешел я к делу.

Ответ вогнал меня в ступор.

— Тысяча франков! — объявил Рамон Миро.

— Тысяча?! — взвился я со стула. — Откуда такие людоедские расценки?! Вы состоятельный человек, как можно драть три шкуры со своих коллег?

— Синьор Маркес! — подался ко мне над столом хозяин кабинета. — Я уж точно не богаче вас! Последний контракт принес серьезные убытки, пару шрамов и малярию! Я еще не банкрот, но чертовски близок к этому! А профессор Берлигер — это мой актив. Рано или поздно информация о нем принесет мне деньги, поэтому тысяча франков, и ни сантимом меньше!

— Дьявол! — выругался я. — У меня нет тысячи!

— Так идите и найдите!

Рамон Миро наполнил стакан минеральной водой, высыпал в него из бумажного кулька какой-то порошок и осушил до дна. Возникло желание схватить стул и запустить им в упрямца, но вместо этого я отвернулся к окну.

— Легко сказать — найдите!

Но крепыша чужие затруднения нисколько не волновали.

— Займите, — только фыркнул он. — Не мои проблемы. Будут деньги — поговорим.

Захотелось достать пистолет и пригрозить оружием, но я вовремя вспомнил о кассе, которую оставила в клубе Софи для расчета персонала.

— Вы здесь целый день, синьор Миро? — спросил я, прикидывая, сколько времени займет поездка до клуба и обратно.

Рамон Миро макнул стальное перо в чернильницу, написал несколько цифр и вырвал из блокнота листок.

— Позвоните, когда у вас появятся деньги.

Я взял листок и пообещал:

— Позвоню.

4

В обратный путь я отправился на паровике, и тот, как назло, угодил в огромную пробку из-за аварии у съезда на мост Броуна.

Несколько раз я даже порывался выскочить из вагона, но стояла не только набережная, забиты оказались и выходившие на нее боковые улочки. На извозчиков в такой ситуации надеяться не приходилось, а пронзительно гудевшие паровики, в отличие от остального транспорта, худо-бедно продвигались вперед. Пришлось заставить себя успокоиться и ехать дальше.

Сразу после злополучной аварии затор рассосался, и вагон резво помчался дальше, стуча колесами на стыках рельсов. На площади Ома я спрыгнул с задней площадки на мостовую и зашагал по тротуару, нервно помахивая на ходу рукой. Шел и гадал, наберется ли в кассе клуба тысяча франков. Вопросы этики сейчас мало волновали меня. Уж если на то пошло, я точно так же, как и остальные, имел право на выходное пособие. Пьетро Моретти работал практически за еду…

Я так погрузился в свои невеселые раздумья, что обратил внимание на поравнявшуюся со мной коляску, лишь когда из нее выпрыгнул непривычно плечистый китаец. Бритый наголо мордоворот с яростным криком замахнулся огромным тесаком и неминуемо развалил бы мне голову надвое, не успей я шагнуть ему навстречу и обеими руками перехватить могучее запястье.

Китаец оказался невероятно силен. Получив коленом в пах, он лишь выпучил глаза; пришлось дернуть его на себя, крутануть и поставить подножку, заваливая на тротуар. Вовремя! Кучер бросил вожжи и ринулся на помощь подельнику. Он замахнулся коротким китайским мечом и сиганул через мордоворота, а я подловил его в прыжке, подбив ноги мощным резким пинком.

Кучер рухнул на мостовую и ловко откатился в сторону. Я саданул носком туфли по виску поднимавшегося с тротуара крепыша и отпрыгнул, уходя от нового замаха. Клинок просвистел в ладони от лица.

Разорвав дистанцию, я выхватил из кармана пистолет, но кучер моментально оказался рядом и ударом меча выбил его из руки. Клинок юркнул вперед; мне удалось раскрытой ладонью отвести его в сторону, и даже так бок пронзила острая боль.

Неподалеку пронзительно заверещал свисток. Китаец не обратил на него ни малейшего внимания и вновь махнул мечом. Я уклонился, запрокидываясь назад, пнул по опорной ноге противника и попал по колену. Мерзко хрустнул мениск, кучер оступился и упал, но прежде чем удалось зацепить его еще раз, покалеченного напарника прикрыл громила с тесаком.

От перекрестка к нам уже бежал постовой, он выдернул из кобуры револьвер и сделал предупредительный выстрел в воздух. Враз позабывшие обо мне китайцы заскочили в коляску; коняга заржала и понеслась прочь.

Седоусый констебль остановился посреди дороги, но стрелять вдогонку не решился и убрал револьвер в кобуру. Затем подошел ко мне и спросил:

— Что тут происходит?

Я зажал ладонью рану в боку и криво ухмыльнулся.

— Кошелек или жизнь, сказали они!

— Совсем озверели! Грабеж средь бела дня! — опешил постовой. — Описание дать сможете?

— Да эти узкоглазые все на одно лицо, — скривился я и поднял с тротуара пистолет, на кожухе затвора которого обнаружилась глубокая засечка.

— И то верно, — согласился констебль. — Сильно порезали? Нужна помощь?

— Ерунда! — отмахнулся я, хоть сквозь пальцы так и сочилась кровь. — Простая царапина.

— Проводить?

— Нет, живу недалеко.

— Вызовите врача!