Безликий (ЛП)

Дойдя до здания из коричневого камня, слишком громоздкого и приземистого, чтобы претендовать на звание архитектурной достопримечательности, она толкнула тяжелую дверь и шагнула внутрь. Мгновенно их окружили звуки Моцарта, наполнившие воздух и поманившие их по коридору к стеклянной оранжерее в дальнем конце.

— Почему нас интересует художественная выставка? — поинтересовался Ноа, идя рядом с ней и недовольно хмурясь.

— Есть вероятность, что именно там находится мой отец, — сказала она ему. — Кроме того, я хочу поговорить с доктором Пейтоном. Я уверена, что он отвечает за ее проведение.

— Почему ты хочешь поговорить с ним?

— Я слышала не от одного человека, что у него был продолжительный роман с моей мамой. — Винтер пожала плечами. — К тому же, он получил деньги на свой летний художественный лагерь по завещанию моей мамы. У него не меньше причин желать ее смерти, чем у кого-либо другого.

Они остановились у двойных стеклянных дверей, и оба заглянули в зимний сад, превращенный в художественную галерею. Она была традиционной, с гладкими стенами, покрытыми различными картинами и постаментами для небольших статуй и керамики. В самом центре комнаты находилась круговая лестница, ведущая на чердак. А в задней части располагался помост, на котором играл квартет. Освещение в зале оставалось приглушенным, а пол устилали ковры, чтобы заглушить звук шагов.

Винтер сморщила нос, увидев, как гости переходят от одного экспоната к другому. Они пришли не для того, чтобы наслаждаться произведениями искусства. Гости собрались здесь чтобы посмотреть на других и себя показать. Держа рифленые бокалы с шампанским в руках, они переходили от одной небольшой группы к другой, исполняя грациозный танец, смеясь и болтая с изнеженной непринужденностью очень богатых людей.

Очевидно, что это не обычная студенческая выставка, а один из шикарных приемов, которые устраивались для привлечения денег элиты. Пожертвования служили источником дохода для небольшого колледжа.

Опустив взгляд, она оценила свою свободную толстовку и джинсы. Ноа был одет совсем небрежно, во фланелевую рубашку и джинсы. К тому же его лицо все еще покрывали порезы и синяки от пережитого покушения.

Не совсем подходящая одежда для торжественного мероприятия, но, хотелось бы надеяться, что они успеют войти и выйти до того, как кто-нибудь заметит.

— Пойдем, — пробормотала она, открывая одну из стеклянных дверей. Сейчас не лучшее время для разговора с доктором Пейтон, но Винтер боялась, что у нее сдадут нервы, если она даст себе время подумать об этом.

Кроме того, если они загонят его в угол, когда их окружают потенциальные жертвователи кафедры искусств, он не сможет их выгнать.

Прохладный, сухой воздух окутал ее, как саван, когда они вошли в галерею. Температура и влажность точно контролировались. Винтер бодро прошла мимо сотрудников в униформе, которые бросили на нее недовольный взгляд, и направилась к крупному седовласому мужчине в бордовом пиджаке и белой рубашке с оборками. Глава художественного отдела всегда одевался вычурно, как будто стремился привлечь к себе внимание.

Винтер никогда не посещала занятия доктора Пейтона, но ее друзья говорили, что его стиль преподавания не менее экстравагантен.

Задумавшись о своей цели, Винтер едва заметила, что ее путь пролегает мимо винтовой лестницы. Только заметив ее краем глаза, она чуть не споткнулась и упала бы, если бы Ноа не схватил ее за руку.

— Ты в порядке? — спросил он.

Она сглотнула внезапный комок в горле.

— Я не приходила сюда много лет.

Ноа нахмурился.

— Это место хранит для тебя особые воспоминания?

Она кивнула в сторону близлежащей лестницы.

— На чердаке висит несколько картин моей мамы. Я обычно прибегала сюда и смотрела на них часами.

— Ты хочешь подняться сейчас?

Острая тоска защемила сердце Винтер. Внезапно ей снова стало шестнадцать, она лежит на мягком диване в тенистой мансарде, позволяя творениям своей матери заполнить пустоту внутри себя. Яркие цветовые пятна, запах краски, тишина… Единственный способ успокоить горе, которое грозило ее захлестнуть.

Она медленно покачала головой.

— Нет. Я хочу поговорить с доктором Пейтоном.

Ноа взял ее за руку и сжал пальцы.

— Хорошо.

Вместе они прошли сквозь толпу, которая теснилась в галерее, и дошли до профессора как раз в тот момент, когда он отворачивался от группы элегантных женщин, которые хихикали, как будто он позволил себе какую-то непристойную шутку на прощание.

Винтер переместилась и встала прямо на его пути. Профессор нехотя остановился, бросив на нее раздраженный взгляд.

— Если вы хотите обсудить урок, вам нужно записаться на прием в мое рабочее время, — упрекнул он ее низким тоном.

Вблизи Винтер смогла разглядеть самодовольное раздутое лицо Пейтона и морщины, избороздившие его загорелую кожу. Когда-то он, несомненно, был красивым мужчиной с резкими чертами лица и карими глазами, такими темными, что казались черными. Она также полагала, что он обладал неким шармом, который мог бы околдовать ее маму.