Безлюдные земли

Судя по всему, да. Как бы то ни было, следы крови говорили о том, что он спешил, когда находился в квартире. Он искал важнейшее, лихорадочно пытался докопаться до сути. С ножом, приставленным к горлу, хотел додумать мысли.

В точности, как она и планировала.

Видимо, он поставил фотографию, на которой она свисала на веревке с отвесного склона горы – это казалось наиболее вероятным, этот снимок передвинут заметнее остальных, – и вернулся в гостиную. Он тогда уже забрызгал кровью диван? Нет, вряд ли, это был последний яростный аккорд. Отчаянный рывок, когда всего остального было уже мало. Итак, он вышел из спальни и снова оказался в гостиной. Тогда он повернулся влево и заметил, что есть еще эркер с письменным столом. Что он мог там увидеть?

Само собой, никакого компьютера. Зато несколько ручек. Шесть блоков разноцветных стикеров. Удалось ли ему в самом деле сделать какие-то выводы? В этом случае он достаточно прозорлив.

Она обернулась и посмотрела на свою огромную потрясающую фотографию, на которой группа альпинистов поднималась на заснеженную гору. Вгляделась в их черные силуэты на фоне яркого, неповторимого заката. Стоял ли здесь Бергер? Он прошел сюда от эркера и обернулся?

Раздался резкий, громкий сигнал. Он вырвал Молли Блум из ее размышлений, и она нашла телефон в сумке. Час прошел. А ей нужно успеть еще в одно место.

Хотя в центре города уже начали образовываться пробки, ей повезло быстро добраться обратно на Кунгсхольмен. Припарковавшись, как обычно, в старом внутреннем дворе, Блум достала пакет из «Виборг Детальист АБ». Открыла его. Внутри лежал предмет, выглядевший как привычный белый смартфон, но, когда она его включила, экран оказался совершенно другим. Она коротко кивнула и вышла на Бергсгатан. Дойдя до здания Управления полиции, вошла через главный вход на Польхемсгатан, набрала коды на уйме дверей, пока добралась до СЭПО. Потом потребовалось еще несколько кодов и карточек и даже отпечатки пальцев, и только после этого она оказалась в той части, где находилось руководство различных подразделений. Наконец, она добралась до нужного места, отдела разведданных, и оказалась у двери с табличкой, сообщавшей, что это кабинет начальника отдела Стена. Блум постучала. Ей пришлось довольно долго ждать сигнала, который лениво возвестил, что дверь отперли изнутри.

Она вошла внутрь. За письменным столом сидел хорошо сохранившийся, со стального цвета сединой мужчина лет шестидесяти с небольшим. Он поднял очки на лоб и посмотрел на посетительницу.

– Так-так-так, – сказал начальник отдела Стен. – Какие люди. Фрёкен Блум. Как идет дело?

– Докладываю согласно договоренности, – сдержанно ответила она. – Допросы проходят в соответствии с планами.

– Бергер признался в соучастии?

– Нет. Но картина начинает проясняться.

– И картина выглядит так, как мы ожидали?

– В сильной степени да.

– Подумать только, что столь старые посевы могут принести плоды, – сказал Стен. – Есть над чем подумать.

– Бергер все-таки полицейский. Это значит, что мы должны быть вдвойне уверены.

– Согласно договоренности. Ничего не будет передано прокурору, пока мы не будем уверены.

– И еще, Август, ты, возможно, забываешь еще об одном.

– Это о чем же?

– Об Эллен Савингер.

Август Стен смотрел на нее с удивлением.

– Что?

– Эллен Савингер, – непреклонно повторила Молли Блум.

– Я не понимаю, что ты хочешь сказать.

– Пропавшая пятнадцатилетняя девочка, – спокойно пояснила Блум.

– А, да. Конечно. Конечно, исламистский след серьезно пострадал.

– Да. Но Эллен все еще жива.

– Она как минимум пятая жертва. Совершенно очевидно, что ее нет в живых.

– Мы не можем исходить из этого. Напротив, весьма вероятно, нам надо спешить.

– Это дело уголовной полиции. С того момента, как растаял след, ведущий к джихадистам, и все это перешло во внутреннее расследование, мы стали всего лишь временной рабочей силой. Для вполне определенной цели: расследовать, в чем замешан Бергер.

– С другой стороны, мы обманули уголовную полицию, – сказала Молли Блум. – Им пришлось работать, исходя из ложных предпосылок.

– Исламистская версия, конечно, провалилась, но внутренняя актуальна, как никогда. Для нас актуальна. Если мы сможем заставить Сэма Бергера признать, что он в этом замешан, мы внесем гигантский вклад в дело, который перечеркнет все замалчивания. Мы предстанем героями. Особенно ты, Молли.

– А Эллен Савингер?

– Мертва, – сказал Стен. – Но она последняя жертва.

– Этого мы не знаем.