Безмолвие

– Просто выйди. – Джонни подождал, потом повернулся к Вердине. – Было бы лучше, если б я знал, куда попаду.

Старуха выпрямилась над палкой, но от этого стала как будто даже меньше.

– Предвидение может повлиять на видение.

– Неважно.

– Самое главное – местонахождение могилы Айны.

– Почему?

– Неужели непонятно? В самом деле? Ты же знаешь, что она чувствует.

– То есть чувствовала. Прошедшее время. – Она промолчала, и Джонни нахмурился. – Почему вы так уверены, что я смогу ее найти?

– Джон Мерримон выстрелил в Айну дважды и похоронил ее на болоте. С ним там никого не было. Воспоминания принадлежат только ему.

– Предположим, вы правы, и я найду могилу. Мне-то что с того?

– Я отвечу на любые оставшиеся вопросы насчет того места, которое ты называешь домом. Я устрою так, что Хаш Арбор будет только твоим во всех отношениях, со всеми его секретами и историей. Сделаешь это для меня, и я дам тебе все, чего ты всегда желал.

Она торговалась и не скупилась на обещания, и все равно Джонни не доверял ей.

– Я никого не убивал, – обратился он к Кри. – Джон Мерримон – может быть, но не я.

– Просто найди ее.

– Ты тоже этого хочешь? Того же, что она?

– Да.

– Тогда держи свои мысли при себе. Не толкай меня в ту же могилу.

* * *

Он еще долго не мог уснуть.

Слышал, как они шепчутся за дверью.

Закрыл глаза и ощутил во рту вкус земли.

В конце концов сон все же пришел, мягко, как румянец. Нахлынул незаметно. Потом, уже во сне, пришло видение. И оно началось с Айзека.

* * *

Его лицо блестело; стояла ночь, и за окном горели факелы.

– Пришли, – сказал он.

Толпа уже спускалась по подъездной дорожке к большому крыльцу. Человек пятьдесят. Может быть, больше.

– Сколько у нас возле главного входа?

– Четверо.

Несколько слуг, несмотря ни на что, остались верны хозяину. С ружьями в руках они охраняли переднюю дверь.

– Что с задним?

– Еще двое.

– Этого хватит.

– Я повесил белого.

– По моему приказу.

– Неважно. – Айзек покачал головой. – Для них я – следующий.

– Да, что ж…

Джон проверил, заряжен ли револьвер, который он всегда носил за поясом. Они собрались в его кабинете – Джон, Айзек и стряпчий. Айна стояла у другого окна и наблюдала за толпой. Стряпчий сел за стол.

– Готово.

– Рабы? – спросил Джон.

– Свободны.

– Земля?

Стряпчий мельком взглянул на молодую женщину у окна и, хотя она не обращала на них внимания, понизил голос.

– Как вы и просили, переведена на имя Айзека.

Джон открыл сейф и вынул стопку банкнот.

– Выходим через заднюю дверь. Так безопаснее.

Стряпчий взял деньги и надел шляпу.

– Не уверен, что вы это переживете. Не уверен, что это было бы справедливо.

Джон подумал, что стряпчий, возможно, прав, но сейчас ему было все равно.

– Иди с ним, Айзек. Выпусти через заднюю дверь. – Когда Айзек вернулся, он сунул ему в руки бумаги. – Шесть тысяч акров, друг мой. Для тебя и твоей семьи. За твою жертву.

– Она хотела не этого.

– Когда узнает, будет уже поздно.

– Почему вы это делаете?

– Может быть, это станет для тебя опорой в трудные времена. Может быть, тебе будет легче вынести это все. – Джон взял со стойки ружье и опустил ладонь на оставленную стряпчим стопку бумаг. – Это документы об освобождении – на каждого из наших людей. Если я не вернусь…

– Вы вернетесь.

Джон кивнул, но крики раздавались уже под самым окном, и ему пришлось повысить голос.