Читаем Безмолвная ярость полностью

К моему великому изумлению, Камиль, не особо противясь, согласился выставить свои работы. Однажды днем Матье пришел на мельницу, чтобы сделать первый отбор — до этого он видел картины только на фотографиях. Я позволил ему долго бродить по мастерской одному. Он рассматривал их с азартом ребенка, который долго мечтал о сокровище и наконец-то нашел его. Переводя взгляд с одного холста с изображением лестницы на другой, я думал о фразе Пикассо: «Всякий акт созидания изначально есть акт разрушения».

Вечером мы ужинали при свечах. Моя мать казалась одновременно безмятежной и отсутствующей. Камиль много пил, и никто не упрекал его за невоздержанность. Мы с Мод, как могли, пытались поддерживать разговор. Все знали, что ничто не будет прежним, да никто этого и не желал. Атмосфера была странной, чуточку нереальной, но менее неловкой, чем я опасался. Иногда у меня даже возникало мимолетное ощущение некоего счастья, отгонявшее отвратительное липкое чувство, что я упустил главное в жизни и понял все слишком поздно.

* * *

Что касается Марианны… После моего отъезда из Антиба я почти ежедневно звонил ей. Мы могли говорить часами, до поздней ночи, не замечая, как летит время. Дом Святой Марии не стал запретной темой, но мы старались не ворошить прошлое, желая узнать друг друга и пытаясь забыть обстоятельства, при которых встретились. Эти отношения на расстоянии были странными, но полными очарования, так сильно отличавшимися от проходных эпизодов, которыми я заполнял свою жизнь в последние годы. «Нет худа без добра», — гласит пословица. Хотя это трудно было признать, но, возможно, смерть Далленбаха косвенно спасла нас с Камилем. Я не уверен, что, будь у меня выбор, я захотел бы вернуться в прошлое до трагедии, разыгравшейся в отеле.

Марианна приехала на три дня в Париж на исторический коллоквиум в Сорбонне. Первоначально ее участие не планировалось, но она буквально выкрутила руки Бертле, чтобы получить право представлять Лозаннский университет. Мы снова встретились и почувствовали смущение пополам с возбуждением, характерное для начала любых отношений. Все свободное время я показывал ей Париж, который она плохо знала, водил в мои любимые рестораны. Мы много смеялись. Мы были на одной волне, и я представлял, что другим клиентам мы кажемся парой, и не мог вспомнить, когда в последний раз приглашал женщину на ужин, не одержимый идеей переспать с ней. Иногда в разговоре вдруг наступало неловкое молчание, словно между нами вставала тень. Но Марианна легко прерывала его смехом или неожиданным замечанием.

Я каждый раз провожал ее в отель, ни разу не поднявшись в номер, хотя чувствовал в ней желание, по силе соразмерное моему. Меня не сдерживали угрызения совести, но хотелось продлить эти особые отношения, хранить их в шкатулке, как драгоценности, которые никто не осмеливается носить.

В последний вечер, когда мы стояли перед входом, пошел дождь, как в ту ночь в Лозанне, когда я не смог использовать свой шанс. Я видел по ее взгляду, что Марианна тоже вспоминает ту сцену и наше несостоявшееся свидание. На этот раз я ее поцеловал.

— Знаешь, я очень хотел бы познакомиться с Эмили…

Она рассмеялась.

— С моей дочерью?

— Ты знаешь еще одну? В общем, если ты согласна…

— Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, Тео, — ответила Марианна. — Ее голос прозвучал искренне. — Ты знаешь, что через три недели начинаются каникулы? Эмили будет со мной весь июль. Используем эту возможность?

— Закрой глаза.

— Зачем?

— Закрой, тебе говорят!

Она улыбнулась, но подчинилась.

— Закрыла.

— Подумай о месте, в котором всегда мечтала побывать, в любой точке планеты.

— Но…

— Не думай слишком долго! Просто назови место.

— Амазонка… Я мечтала побывать там, когда была маленькой девочкой, но мой кошелек не позволял. — Марианна открыла глаза.

— Передай дочери, что этим летом мы поедем именно туда.

— Ты серьезно? На Амазонку?

— Абсолютно серьезно. Я обо всем позабочусь, вам нужно будет только собрать вещи.

Марианна вскрикнула, бросилась в мои объятия и осыпала меня поцелуями, и я наконец почувствовал себя безмятежным, счастливым, избавившимся от мучений.

Когда я ушел от нее той ночью, мое сердце колотилось как сумасшедшее. Бредя по улицам Парижа, я в глубине души знал — с уверенностью, которую в эти благодатные минуты дарит вам любовь, — что Марианна станет женщиной моей жизни. Моей новой жизни.

10

Я никогда не обращал особого внимания на свою корреспонденцию. У меня есть дурная привычка складывать конверты на столик у двери и обещать себе «позаботиться» о ней на следующий день. Но в тот день — ровно за неделю до моего отъезда в Лозанну к Марианне с дочерью — мое внимание привлекло письмо, извлеченное из почтового ящика. Его переслал мой художественный агент. Иногда я получаю письма от людей, которые просят совета или рассказывают о моем отце; такие послания могут надолго застрять в коридоре… Но тут меня зацепил обратный адрес — Лозанна. Написала его неизвестная мне Николь Керн.

Перейти на страницу:

Все книги серии Tok. Национальный бестселлер. Франция

Безмолвная ярость
Безмолвная ярость

НАЦИОНАЛЬНЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР ФРАНЦИИ.ТАЙНА СОРОКАЛЕТНЕЙ ВЫДЕРЖКИ.Из бассейна дорогого курорта выходит респектабельная пожилая женщина. Внезапно ее глаза расширяются, а нервы натягиваются, как струны: она увидела человека и узнала его. Женщина следит за тем, как он возвращается в свое бунгало. Потом она бежит к себе в номер, хватает большой кухонный нож и стучится в дверь мужчины. А когда тот открывает, бросается и начинает бешено бить его ножом…Когда ее арестовывают, она не произносит ни слова. Не отвечает ни на один вопрос следователя. Полное молчание… Отказывается говорить даже со своим сыном Тео.Зная свою мать, тот понимает, что эта вспышка ярости не может объясняться ни ошибкой, ни помутнением рассудка. Тут что-то совсем другое… Тео узнает, что жертва нападения — известный врач из Швейцарии. Он едет в Лозанну, но находит совсем не то, чего ожидал. И эта находка перевернет всю его жизнь…

Валентен Мюссо

Детективы / Триллер / Боевики

Похожие книги

Пояс Ориона
Пояс Ориона

Тонечка – любящая и любимая жена, дочь и мать. Счастливица, одним словом! А еще она известный сценарист и может быть рядом со своим мужем-режиссером всегда и везде – и на работе, и на отдыхе. И живут они душа в душу, и понимают друг друга с полуслова… Или Тонечке только кажется, что это так? Однажды они отправляются в прекрасный старинный город. Ее муж Александр должен встретиться с давним другом, которого Тонечка не знает. Кто такой этот Кондрат Ермолаев? Муж говорит – повар, а похоже, что бандит. Во всяком случае, как раз в присутствии столичных гостей его задерживают по подозрению в убийстве жены. Александр явно что-то скрывает, встревоженная Тонечка пытается разобраться в происходящем сама – и оказывается в самом центре детективной истории, сюжет которой ей, сценаристу, совсем непонятен. Ясно одно: в опасности и Тонечка, и ее дети, и идеальный брак с прекрасным мужчиной, который, возможно, не тот, за кого себя выдавал…

Татьяна Витальевна Устинова

Детективы / Прочие Детективы
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза