Безмолвные компаньоны

Где-то вдалеке гремит гром. Не знаю, долго ли я просидела здесь, оплакивая нашу участь, моля Бога дать мне силы жить дальше. Но гроза, видимо, успела приблизиться, потому что свет померк и холл погрузился в неясный, серо-желтый сумрак. Капли дождя бьют в стекло. На меня смотрит компаньонка-метельщица.

В ее издевательском взгляде сквозит насмешка, словно ей известны все мои самые сокровенные тайны.

Завтра же компаньонов отвезут назад, в лавку мистера Сэмюелса. Я распорядилась вернуть все его чудесные вещицы и диковины. Мне невыносимо видеть эти сокровища в доме. Я ненавижу их все, до последней безделушки.

* * *

Сегодня произошла очень странная вещь. Моя карета со слугами вернулась из Торбери Сент-Джуд, однако все ящики с вещами были привязаны, как прежде.

– В чем дело? – спросила я. – Я же велела вернуть все мистеру Сэмюелсу.

– Я знаю, – ответил Марк, наш слуга, – простите, госпожа, но только его там не было.

Я посмотрела на Джейн.

– О чем это он? Что же, мистер Сэмюелс отказался принять вещи?

– Нет, – нетвердым голосом отвечала она, недоуменно морща лоб. – Нет, не в том дело. Лавка – ее не оказалось на месте.

Возможно ли такое? Богатая лавка, с таким большим выбором товаров, продержалась всего месяц!

– Что? Дом стоит пустой?

– Нет, госпожа, – теперь голос Джейн звенел, в нем слышались подступающие слезы. – Его там не оказалось. Дома с той лавкой. Мы, наверное, раз десять проехали туда и обратно, но клянусь вам… Его словно и не было никогда.

Я только руками развела. Тупоголовая девица! В жизни я не слыхала ничего подобного. Лавки не могут просто так бесследно исчезать!

Думаю, Джейн больна, она определенно не в порядке – с тех пор, как они возвратились, ее бьет дрожь.

Придется мне самой разобраться в этом и все уладить. А до тех пор я обречена сносить присутствие этих проклятых компаньонов. По моему приказу лица их закрыли холстами, но я все равно чувствую, что они там. Будто знают, что случилось. Будто наше несчастье их забавляет.

Бридж, 1866

– Мои бриллианты. Где мои бриллианты? – Элси рылась в шкатулке с драгоценностями, раскидывая ожерелья и жемчуг по туалетному столику.

– Элси, – в голосе Джолиона звучала усталость. Он опирался на столбик балдахина. – Перестань. Тебе нужен отдых.

– Но я не могу найти бриллианты.

– Они найдутся.

– Руперт хотел подарить их мне, – движения Элси становились все поспешнее. Она лишилась Руперта. Она лишилась ребенка. Не может же она теперь потерять еще и бриллианты.

– Элси.

– Я не истеричка, Джо, мне не мерещится. Руперт тоже слышал тот звук. Он написал мне письмо, но я не могу… – она лихорадочно перебирала вещи на столике. Никто не прибирался на нем за все время ее болезни. Поверхность была покрыта толстым слоем серой пыли. – Сейчас я не могу его отыскать.

– Тебе необходимо успокоиться. Это говоришь не ты. Ты очень, очень больна.

Больна. До смешного неподходящее слово.

– Это не нервное расстройство. У меня деревянные щепки внутри! И притом Сара видела компаньонов, – шептала Элси. – Она тоже их видела.

– До чего это не похоже на тебя, Элси. Прежде ты никогда не была неврастеничкой.

– Так почему бы тебе не поверить мне, хотя бы из жалости?

Неожиданно Элси разразилась слезами.

Джолион подсел к туалетному столику, положил руку на плечо Элси, и она почувствовала знакомый аромат лаврового листа и лайма. Его пальцы чуть подрагивали. Конечно, он не привык видеть, чтобы сестра плакала. Все эти годы она умело скрывала от него свое горе, отчаяние, старалась быть собранной и сильной. Но сейчас печать спала, внутри разверзлись хляби, и она не в силах была снова запечатать их.

– То, во что ты просишь меня поверить, дорогая… Это просто невозможно принять. Ты ведь и сама это понимаешь, правда?

Все в нем было правильно и хорошо. Его отутюженный костюм, шейный платок, до блеска начищенные туфли – все это громко заявляло о принадлежности Джолиона к миру порядка, здравого смысла, чисел, деловых операций. Он не представлял, что это такое – оставаться здесь и вариться в котле темного, не имеющего имени ужаса.

– Я не виню тебя, – продолжал Джолион, – и не считаю, что ты все выдумала. Милая, милая, бедная моя, тебя жестоко обманули.

Элси в недоумении уставилась на брата.

– Обманули? О чем ты говоришь?

– Посуди сама. Мог ли человек зарезать корову и подбросить на твое крыльцо так, чтобы этого никто не заметил? Обязательно должен найтись хоть один свидетель. Разве Питерс не должен был обнаружить, что корова пропала? А садовники? И где находились служанки все это время? Почему они не торопились открывать дверь?

– Ты же не думаешь…

Мысль заработала, кусочки воспоминаний складывались, стягивались друг к другу, как припарка высасывает из раны грязь. Служанки.

Джолион снял руку с плеча Элси и погладил ее по волосам.

– Откровенно говоря, я полагаю, что эту жестокую шутку сыграли служанки. Возможно, они не думали, что дело зайдет так далеко.

– Нет… они бы не стали.