Безмолвные призраки Хионы

Фауста была не единственной, кто понимал, насколько это жестоко и нелепо. Те, у кого была хоть какая-то возможность не смотреть на казнь, на площадь не пришли. Но были и такие, кому хотелось взглянуть на кровь и смерть, да и просто не злить Мауро. Им важно было мелькнуть у него перед глазами, показать, что они поддерживают любые его решения.

Положение в колонии давно уже стало абсурдным, что скрывать. Мауро заигрался. Фауста признавала, что он гениален, его уникальный разум сотни раз спасал жизнь всем колонистам. Но это не означало, что ему позволено все! А именно так он себя и вел. Чем старше становился Мауро, тем меньше он интересовался мнением других, он уже не притворялся, что рядом с ним есть какой-то там совет. Правда, в колонии поговаривали, что он готовится назначить на свое место старшего сына. Только вот Фауста подозревала, что это станет лишь способом усмирить ропот толпы. Все ведь знали, что Кристиан боготворит своего отца, каждое слово Мауро он будет воспринимать как закон.

Пожалуй, куда лучшим правителем для колонии стал бы Элия, но Элии больше нет.

Теперь вот старик Мауро захотел показательной расправы, ему казалось, что только это станет достойным наказанием за смерть его сына – которого он вряд ли по-настоящему любил. Поэтому Гектора, заметно избитого, приволокли на площадь, поставили на колени перед креслом, на котором сидел закутанный в меха старик. За его левым плечом стоял Кристиан, Вердад нигде не было. Возможно, она попыталась вразумить деда, объяснить ему, что на самом деле происходит в городе – и была наказана.

Фауста пришла на площадь вместе с остальными, теперь она стояла в первых рядах и чувствовала, как сердце сжимается от бессильной боли. Надо же… она сама не ожидала от себя такого. Легко было отстраниться от их с Гектором общего прошлого, когда он оставался рядом, живой и невредимый. Но теперь, когда он стоял на коленях, едва одетый, избитый, замерзающий, ей отчаянно хотелось броситься к нему и хоть как-то помочь. Да просто показать ему, что он не один здесь, не все от него отвернулись!

Однако Фауста пока не решалась, потому что видела в толпе их. Они не объединялись в группы, легко терялись среди обычных людей, но она уже научилась распознавать их. Они всегда казались безмятежными, доброжелательными даже. Улыбались, если это не было совсем неуместно. Они не смотрелись угрозой, многие даже считали, что они стали лучше. Вот только в их мутных, как первый лед на воде, глазах Фаусте виделось то, что она никак не могла понять.

Жаль, что ей одной, они еще ни разу себя не выдали, никто к ним толком не присматривался.

– Вы не понимаете, во что вы превратились? – с трудом произнес Гектор. – Насколько вы далеки от людей науки, которыми все мы хотели стать на Хионе?

– Не тебе рассуждать об этом, – указал Мауро. – Не убийце моего сына!

– Я никого не убивал.

– Ложь – и такая примитивная! Разве не полагалось тебе придумать оправдание понадежней?

– Мне не нужно оправдание, потому что я ничего не делал. У меня не было ни единой причины убивать Элию, он был моим другом!

– Безумие не нуждается в причинах, – рассудил старик. – Ты слишком долго жил со снежными демонами. Ты назвал их своим именем, наверняка ты вообразил, что стал одним из них.

– Ничего подобного!

– Молчи! Кто поверит тебе после того, что ты сделал? Это было кровавое убийство – так убивают они. Все совпадает!

– Да ничего не совпадает, а вы не видите главного – колония на грани эпидемии! Элия знал это, за то и был убит. Нас уже много месяцев преследует болезнь, которая меняет людей.

– Ты тоже будешь втолковывать мне про опасности обычной простуды, как мой сын? – усмехнулся Мауро.

– Но ведь это не обычная простуда! Болезнь не опасна для самого человека, зато она делает его опасным для окружающих.

Пока он говорил, Фауста украдкой наблюдала за теми, улыбающимися. Испугаются ли они его? Думают ли о собственном разоблачении?

Не похоже. Они оставались все такими же уверенными, да и понятно, почему. Рядом с ними стояли обычные люди, которые слышали каждое слово Гектора, но никто к ним не обернулся, ни в чем не заподозрил, они убеждены, что уже победили.

– Я не знаю, можно ли это вылечить, тут нужны серьезные исследования, – продолжил Гектор. – Но тех, кто уже заражен, необходимо срочно изолировать. Исчезновение симптомов не означает, что они здоровы, они распространяют это!

– Достаточно! – Мауро перевел взгляд на толпу: – Тут кто-нибудь еще сомневается, что он виновен? Есть хоть один дурак, который верит, что его нужно пощадить и просто отправить на станцию? Нам не нужны такие люди, как Гектор Риверо! Потому что их безумие рано или поздно прольет новую кровь, и тогда их все равно придется убрать. Так лучше сделать это сейчас!

Вот и все, время ожидания истекло, нужно было решаться. Фауста слишком хорошо понимала: она в безопасности, только пока она молчит. Улыбающиеся люди то ли не заметили ее, то ли решили, что она не способна стать им угрозой. Но если она выступит сейчас, они этого не забудут.