Безмолвный ковчег

Помню, как однажды 15-летняя девочка подошла ко мне вся в слезах. Она послушала мой рассказ и посмотрела фильм об интенсивном животноводстве. Она знала, что все это было правдой: ее отец работал свиноводом на такой ферме. Он запретил ей становиться вегетарианкой, заявив, что такого в его доме быть не должно. В подобных ситуациях я всегда оказываюсь перед дилеммой. Если я даю какой-либо совет или оказываю поддержку, то это всегда может быть истолковано так, будто я настраиваю ребенка против родителей.

Но я искренне убеждена, что если уходить от конфликта, то нет смысла продолжать борьбу. Именно эта проблема побудила меня начать проведение кампании «Переубеди родителей» в октябре 1994 года, когда организация «Вива!» только начинала свою деятельность. Мы давали молодым людям всю необходимую информацию, которая убедила бы их родителей, что без мяса они не умрут голодной смертью.

А в случае с дочерью фермера, я снабдила ее всей информацией, которая ей могла помочь, постаралась ободрить ее и посоветовала несколько наиболее тактичных путей для разрешения ее ситуации. Через несколько месяцев я получила от нее письмо, в котором она сообщала, что теперь является вегетарианкой, и, более того, ее отец часто ест ту же пищу, что и она. Подобные смелость и упорство, благодаря которым человек доводит начатое важное дело до конца, по настоящему меня восхищают.

Родители часто говорят, что не разрешают ребенку становиться вегетарианцем из-за беспокойства о его здоровье, но, к сожалению, гораздо чаще они просто боятся неудобств или же боятся потерять контроль над подростком. Но ситуация улучшается, и сейчас мне чаще всего приходится иметь дело с письмами, в которых родители просят прислать информацию по питанию. Письма с оскорблениями теперь приходят очень редко. Это огромный шаг вперед.

Но нас все еще обвиняют в идеологической обработке, хотя наши расходы составляют несколько тысяч фунтов стерлингов. Почему-то никогда при этом не говорят о многих миллионах фунтов, которые тратят на школы Национальный союз фермеров, Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту, а также такие компании, как Макдональдс. В их программу входят экскурсии на фермы со свободным содержанием животных, видеофильмы, журнал «Мясной курьер», брошюры с рецептами мясных блюд и даже бесплатные гамбургеры в качестве школьных призов. А об интенсивном животноводстве – ни слова. Это я действительно называю идеологической обработкой, потому что детям говорят неправду. А проводит эту политику, прежде всего Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту, используя для этого специальную Службу воспитания в области британского мяса. И начинается идеологическая обработка уже в младших классах.

Вскоре после образования организации «Вива!» я впервые провела перед школьниками беседу-дебаты, в которых участвовали представитель Национального союза фермеров и мясник. Каждый из нас излагал свои аргументы, и в самом конце те дети, которые считали правильным вегетарианство, должны были поднять руки. Руки подняли примерно 90 % школьников. Напор фермерского лобби не сработал.

Я провожу беседы в школах стандартным образом. Обычно меня приглашают на уроки по технологии пищи, а иногда на обществоведение. В течение первых 20 минут я показываю видеозапись, затем в течение такого же времени я беседую со школьниками и отвечаю на их вопросы.

За все эти годы я услышала, пожалуй, все возможные вопросы о вегетарианстве, и самые основные из них всегда предсказуемы: «А что будет со всеми животными?», «Откуда Вы знаете, что овощи не чувствуют боли?», «Мы ведь созданы мясоедами, не так ли?», «Откуда я получу достаточное количество белка?». Когда такие вопросы задают дети, то становится по-хорошему смешно, однако эти же вопросы, звучащие в обвинительном тоне из уст 50-летнего представителя Комиссии по мясу и крупному рогатому скоту, вызывают у меня грусть.

Один из самых интересных случаев в моей практике произошел в школе, находящейся под покровительством монашеского ордена. В конце беседы я спросила монахинь, хочет ли кто-нибудь из них стать вегетарианками, и руки подняли 45 из 50 человек. Сзади сидела крохотная, очень старенькая и морщинистая монашенка, и в течение всего часа, что длилась беседа, она внимательно слушала, не сводя с меня глаз. И все это время я ожидала, что она прервет мою речь какой-нибудь фразой, но этого не произошло. Я взглянула на лес поднятых юных рук и поразилась, когда увидела, что та маленькая, высохшая, морщинистая, почти прозрачная ручка тоже вдруг начала подниматься, сначала не без колебаний, а потом взметнулась вверх с абсолютной решимостью. Я была счастлива.