Безмолвный (СИ)

Все, хватит. Наблюдение за тобой ничего не меняет. Нужно попробовать что-то написать, это вполне неплохой способ убить время. Общая идея вполне понятна, нужно лишь все записать. Есть наброски, есть комментарии редактора. С чего все началось. Так она сказала. Начните с самого начала. Истории о том, как все начиналось, всем нравятся. Вопрос концовки она великодушно обошла вниманием. Интересно, понимала ли она, что именно ты для меня значишь, лучше, чем это когда-либо могла понять Мэри. Может быть.

Наброски к «Этюду в розовых тонах» я уже сделал. Все начинается с кошмарного сна. Не хочу писать об этом. Может быть, сделаю эту часть потом. Можно начать с моей прогулки в парке, с того, как я столкнулся со Стэмфордом. Кофе, голуби, «кто меня вытерпит»… Встреча с судьбой, когда я был на самом дне и слабее некуда.

Шерлок? Ты даже СМС отправлять перестал. Просто смотришь на экраны, просто ждешь. Даже наблюдать за этим – мучение, правда. Иди сюда.

Твоему нетерпению здесь тесно, я знаю. Для него слишком мало этой квартиры, слишком мало самого мира.

Я помню тот день, когда мы впервые появились здесь. Я опирался на трость, смущаясь из-за своей непонятной хромоты, пытаясь ее скрыть изо всех сил. До этого недолго, это будет во второй главе.

Я помню запах этой квартиры. Каждое место пахнет по-своему, не правда ли, и запах всегда о чем-то говорит. Я не столь наблюдателен, как ты, но запахи помещений замечаю всегда. Заботятся о квартире или нет, давно она пустует или только освободилась, новый ли дом, живут здесь родители с малышом или одинокий старик, жильцы, обожающие выпечку или ненавидящие чистить туалеты, и так далее… Запах – это легкий намек на то, какой будет жизнь в этом месте, на то, кто жил здесь до тебя. Он говорит, кем ты станешь, если подпишешь контракт и переедешь сюда.

Иногда мне кажется, что определенный тип людей селится в определенных квартирах десятилетие за десятилетием. Быть может, их привлекает район, какая-то особенность планировки или запах. Безумный гений и хромой последовательный сторонник единобрачия, хранящий пистолет в ящике стола; тот, кто создает вдохновенный бардак, и долготерпеливый любитель чистоты, каждый вечер наводящий в шкафах порядок; тот, кто обычно заваривает чай, и тот, кто обычно забывает его выпить. Ты входишь в квартиру, и она спрашивает: ты сюда впишешься? Ты – один из тех двоих? Как будто в каждой квартире есть предопределенные, записанные где-то в стенах роли, что предстоит играть. Это место твое? Кем из тех двоих станешь ты?

Я пропитался запахом квартиры «221б». Или она – моим.

Может, стоит начать именно с этого, с квартиры. Именно она сделала нас тем, что мы есть. Мы прибыли сюда, и каждый из нас занял свое место. Мы – две противоположности, слитые в единое целое.*

Помню, я поднимался по лестнице и думал, что это, наверное, неподходящий вариант. Ступеньки. А я - с тростью. Правда, мне не хотелось, чтобы это меня сдерживало: ни капли, я вполне способен справиться с собой. Я могу с этим справиться. Я хотел следовать за тобой - вот все, что я знал. Ты восхитил меня. Этот твой из ряда вон выходящий сайт, твой умный взгляд… То, как много ты узнал обо мне тут же… Я был заинтригован. Не знаю, быть может, уже тогда я понял, что могу тебя полюбить.

Не хочется даже допускать мысль о том, что я тогда воображал, будто ты сможешь меня спасти. Таким оптимистом я вовсе не был.

Интересно, не получится ли из этого в итоге любовная история. Она могла бы перескочить через ряд реальных преступлений непосредственно к романтике: мы встретились, полюбили друг друга, ты разыграл самоубийство, и ты вернулся. Нет. Это был бы воображаемый ты и воображаемый я. И в начале, в самом начале, все было вовсе не так. Таким все стало лишь после. Не знаю.

Мы зашли в эту квартиру вместе. Ты ей гордился, пытался похвастаться ею, самую малость. После той комнатушки, где я жил, «221б» показалась дворцом. Она выглядела почти до неприличия огромной. Ну, правда, кому нужно столько места? Остатки щедрости девятнадцатого века, результат годами производимых обновлений и снесенных, чтобы что-то вместить, стен. Насколько я могу судить, свой окончательный вид это место приняло в результате ряда неудачных попыток его осовременить.

Вопреки всем этим усилиям квартира не выглядит и никогда не будет выглядеть современной – она Викторианская до мозга костей. Она была и навсегда останется жильем Викторианской эпохи. Ее разобрали на кусочки, а затем воссоздали вновь, поддавшись влиянию моды и обстоятельств, подготовили для кого-то выдающегося и впечатляющего. Для такого, как ты.

Гостиная огромна по любым меркам. Не будь всех этих твоих коробок, стопок бумаг и книг, гарпуна и тех прочих вещей, которые абсурдно держать в квартире – она казалась бы пустой и нелепой. Пространства здесь с избытком. В кухне я без труда обходил твои многочисленные эксперименты, а масленке и хлебнице всегда находилось место среди всех этих мензурок и колб. Кто бы ни строил этот дом, он знал, что жильцам «221б» потребуется много пространства, чтобы разместиться вдвоем.