Безмолвный (СИ)

Я слышу их шаги. Все остальные звуки исчезли. Ни разговоров, ни гудения ксерокса. Звонит телефон, но никто не снимает трубку. Он звонит и звонит, а я слышу, как по полу стучат черные форменные ботинки. Теперь можно подойти ближе. Можно заглянуть внутрь.

Офис открытой планировки. Он застыл во времени. Все замерли, провожают взглядом идущих по залу троих полицейских. На лицах - испуг, граничащий с гневом. Такого не бывает. Это не нормально. Полиция и места преступлений точно не входят в ежедневную рутину. Бизнес-леди арестовывают прямо в офисе во вторник с утра – невозможно.

Трое в форме вопиюще выбиваются из общей картины офиса. Они направляются к окнам на противоположном конце, там за столом сидит женщина. Она видит, как они приближаются. Знает, что это пришли за ней. Ей некуда бежать. Она застыла и смотрит на них. Она знала? Она ожидала, что это случится? Планировала хоть что-то? Вряд ли. Видно, что ее застали врасплох. Она растеряна.

Двое подходят к ее рабочему месту, третий стоит снаружи ячейки, следит за каждым ее движением. Третья линия обороны против абсолютно безобидной на вид женщины. В чем же ее преступление? И какое отношение это имеет ко мне?

Ей что-то тихо говорят. Она переводит взгляд с одного полицейского на другого. Кивает, берет сумочку. Этого ей не запрещают. Выходит, не такая уж она опасная, раз ей это разрешили. Она встает, на ней защелкивают наручники. Потом берут под руки, как будто она может сбежать. Не сбежит. Мне это видно даже отсюда. Она попалась и теперь ничего не может поделать.

Третий полицейский забирает ее ноутбук, убирает его в прозрачный пакет для улик и сует под мышку.

Да что она натворила? Чем вообще занимается эта контора? Не знаю. Надо было выяснить, но времени оставалось в обрез. Но что бы это ни было, это точно не нечто кошмарное. Не то, что требует конвоя и наручников.

Все закончилось очень быстро. Не как в прошлый раз. Тогда полиция проникла в дом поздно ночью, тихо и тайно, не выбивая дверей и не переполошив всю округу. Сейчас одиннадцать утра, и они пытаются избежать скандала. Они просто уйдут отсюда, максимально спокойно, и никому ничего не объяснят. Ее ведут под руки двое полицейских. Третий, с лаптопом под мышкой, замыкает процессию. То ли защищая ее от нас, то ли нас от нее. Зачем? Она не сопротивляется. Не пытается вырваться. Выполняет указания. Весь офис молчит. Все в шоке. Телефон звонит и умолкает. Все уставились на нее.

Ее проведут мимо меня. Я стою здесь, у двери, с телефоном в руке, как будто так и надо. Может быть, я клиент. Или новый сотрудник. Собирался зайти, но замешкался. Я ошеломлен и растерян. Это логично. Мне можно смотреть. Я просто посетитель. Ничего необычного. Я не знаю, что стряслось. Я здесь просто случайно. Потом будут пересуды, что-то просочится в газеты. Обязательно появятся журналисты, и все будут им говорить «подумать только» и «она всегда была такая тихоня», или «в ней явно было что-то подозрительное, но я никак не мог понять, что именно». А потом все уставятся в телевизор, чтобы узнать, что же она натворила. Я, наверное, тоже уставлюсь.

Ей за тридцать. И она хорошенькая.

Стоп. Погодите. Я ее знаю. Кто это?

Эмбер.

Эмбер, воспитатель в детском саду. Я ходил с ней на свидание. Мы смотрели паршивый фильм, и она плакала. Она была мила, я ее даже поцеловал. Все это было вскоре после смерти Шерлока. Что она здесь делает. Она кажется иной, кажется более агрессивной. Правда, сейчас она в наручниках, может, в этом дело. Теперь я даже представить не могу застенчивую улыбку на ее лице. Совершенно иной человек.

Кому-то было нужно, чтобы я увидел ее арест.

Я забыл, как притворяться случайным свидетелем.

- Эмбер?

И чего ради я ее окликаю? Ее же наверняка по-другому зовут, наверняка. Я был ей не нужен. Ей заплатили, чтобы она пошла со мной на свидание. Чтобы она флиртовала со мной. Господи.

Увидела меня. Сужает глаза. Она меня узнала. Она в ярости. Настолько, что кажется, вот-вот вырвется.

- Ты, - бросает она. Сколько в ее голосе ненависти. Почему? Я тут ни при чем. Совершенно. – Ты жесток, - она произносит это так громко, что слышно всем. Полицейские смотрят на меня, но абсолютно без интереса. – Оба вы жестоки.

Что?

В этот миг я могу задать ей этот вопрос. Она так близко, что до нее можно дотронуться. Я даже не представлял, что на ее лице может появиться такое выражение. Она казалась такой милой. Она волонтер, она любит животных. Она застенчива. Что ж, может, все и не так. Я потерял дар речи. Что все это значит? Мориарти нанял ее, чтобы шпионить за мной?

Время упущено. Ее заводят в лифт, двери закрываются. Они уезжают.

Эмбер. Интересно, как ее по-настоящему зовут.