Безначальцы и чернознаменцы. Анархисты начала ХХ века против Российской империи

Стрига уехал, большая часть денег, полученных в результате экспроприации, пошла на помощь политзаключенным и одесским единомышленникам, вдобавок к этому группа накануне лишилась активных бойцов. Так, 1 марта анархист Тихон Курник, дезертировавший из дисциплинарного батальона, в Кременчуге застрелил двух полицейских, но был схвачен прохожими, в которых стрелять не захотел. 2 марта рабочий-анархист Вячеслав Виноградов («Степан Клиенко») увидел, как на улице офицер (прапорщик Каистров) избивает рядового. Анархист решил пресечь это безобразие и выстрелил в офицера, ранив его, но был схвачен солдатами – сослуживцами избиваемого.

К концу марта 1906 года екатеринославские анархисты оказались в столь невыигрышном положении, когда фактически работу по обеспечению группы деньгами, оружием и типографским оборудованием пришлось начинать с нуля. Получив на «мандате» 300 рублей, они купили несколько револьверов и часть типографского оборудования. Организационная деятельность реанимировалась и, к началу апреля, в рабочем Нижнеднепровске даже появились новые пропагандистские кружки.

Павел Гольман, которому было всего двадцать лет, к своему возрасту уже имел за плечами вполне солидный для тех лет революционный опыт. Как и Кравец, Зубарев и многие другие екатеринославские анархисты, Гольман перед тем, как стать анархистом, состоял в партии социалистов-революционеров и даже нес эсеровское знамя на похоронах убитых рабочих в октябре 1905 года. Хотя революционная биография молодого активиста началась гораздо раньше.

Сын полицейского урядника, оставшийся в 12 лет без отца, Гольман уже в этом возрасте был вынужден самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. Он работал посыльным в конторе, а в 15 лет поступил слесарем на гвоздильный завод. Там он и познакомился с революционными идеями, начав сотрудничать с социал-демократами, а затем и с эсерами. Вступив в восемнадцатилетнем возрасте в партию эсеров, Гольман, работавший к этому времени слесарем в железнодорожных мастерских, быстро стал одним из самых активных партийцев. В дни декабрьской стачки он вышел из партии и стал присматриваться к анархистам.

Для пополнения казны группы 18 апреля 1906 года анархисты пошли на следующую крупную экспроприацию. Павел Гольман, Яков Коноплев, Леонард Чернецкий («Олик») и трое других товарищей напали на сборщика казенной винной лавки и захватили 6 тысяч 495 рублей. Целый мешок мелких монет анархисты сразу же раздали местной крестьянской бедноте, а большую часть захваченных средств пустили на создание типографий – небольшой в самом Екатеринославе и более крупной в курортной Ялте.

Про ялтинскую типографию, названную анархистами «Гидра», следует сказать особо. Она действовала… на территории расположенного в Ялте царского имения «Ореанда». Дело в том, что после принятия царем Манифеста 17 октября 1905 года, царские владения в Крыму в знак «демократизации» жизни в стране решили сделать доступными для обычных граждан и на территорию этих превосходных мест отдыха устремились сотни туристов. В толпах отдыхающих подпольщикам было легко раствориться и, первое время, они проводили конспиративные встречи и собрания кружков в гротах скал Ореанды. Позже анархисты решили воспользоваться моментом и создать типографию в том месте, где меньше всего могли заподозрить ее существование.

К концу апреля – началу мая 1906 года деятельность анархистов в Екатеринославе существенно активизировалась. Этому способствовало как появление собственных типографий, оружия и средств, так и прибытие в город сразу нескольких очень активных и опытных товарищей. Екатеринославский рабочий Сергей Борисов («Сергей Черный»), незадолго до этого бежавший с каторги, объявился в городе и присоединился к группе анархистов. Одновременно из Белостока прибыли рабочий-боевик Самуил Бейлин («Саша Шлюмпер») и его приятельница, двадцатидвухлетняя портниха Ида Зильберблат.

С приездом иногородних товарищей возросла террористическая составляющая деятельности екатеринославских анархистов. 27 апреля Леонард Чернецкий («Олик») в одиночку напал в Каменке – рабочем пригороде Екатеринослава, на троих городовых, застрелив одного из них и тяжело ранив двоих. Спустя день полиции удалось напасть на след «Олика». В квартиру, где он ночевал, с обыском явились полицейские в сопровождении казаков. Однако, Чернецкому удалось бежать, предварительно ранив помощника пристава и командира казачьей сотни.