Безначальцы и чернознаменцы. Анархисты начала ХХ века против Российской империи

Дмитрий Григорьевич Богров родился в 1887 году в достаточно обеспеченной еврейской семье присяжного поверенного. Дед будущего провокатора был писателем, брат – врачом и орденоносцем. Денег семье Богрова хватало на то, чтобы оплатить учебу сына в престижной Первой киевской гимназии, затем – в Мюнхенском университете на юридическом факультете. В студенческие годы и произошло знакомство юного отпрыска присяжного поверенного с анархистскими идеями. Юный Богров читал Бакунина и Кропоткина, а позже получил представление и о современной ему на тот период пропагандистской литературе анархистов. По возвращению из Мюнхенского университета, где он проучился в ноябре 1905 – 1906 гг., Богров поступил на юридический факультет Киевского университета. Во время учебы в нем, в 19-летнем возрасте, Богров и сблизился с местными анархистами – чернознаменцами. Кстати, все время, пока он участвовал в деятельности киевских анархистов, он продолжал учиться в университете и окончил его в 1910 году, после чего служил помощником присяжного поверенного.

Свои услуги киевскому охранному отделению он предложил совершенно добровольно, при этом получал от охранного отделения денежные вознаграждения (хотя вряд ли материальная мотивация имела определяющую роль для Богрова – он был выходцем из хорошо обеспеченной семьи, учился в Мюнхенском университете, позже – и сам зарабатывал юридической практикой).

Примечательно, что в анархистской среде Богров пользовался значительным авторитетом. Его уважали как деятельного активиста, образованного человека и, естественно, не предполагали, что в охранном отделении он был более известен как «Аленский» и специализировался на социалистах-революционерах, максималистах, анархистах, выдавая целые группы леворадикальной молодежи царской полиции. Богров регулярно участвовал в собраниях группы чернознаменцев, планировал операции, писал тексты – в общем, был, что называется, одним из ведущих активистов киевского анархистского подполья.

Одним из наиболее ярких эпизодов в провокационной деятельности Богрова является выдача им практически всего «актива» Киевской группы анархистов – коммунистов – чернознаменцев, одновременно бывшего и активом созданного за рубежом Боевого интернационального отряда. Фактически, именно Богров стоял за разгромом в конце 1907 – начале 1908 гг. анархо-коммунистического подполья в Киеве, чем сыграл очень серьезную роль в развале анархистского движения в западных губерниях Российской империи.

Тем не менее, единомышленники – анархисты стали подозревать Богрова в сотрудничестве с полицией лишь в 1910 году. И даже после того, как сотрудничество Богрова с полицией стало фактически очевидным, многие отказывались в этот факт верить. Так, Герман Сандомирский, руководивший деятельностью киевских анархистов, до конца своих дней был убежден, что Дмитрий Богров является честным революционером (Уже после победы Октябрьской революции, в 1926 году, Сандомирский, бывший в тот период советским дипломатом, опубликовал по данному поводу статью в известном советском журнале политзаключенных «Каторга и ссылка» – Сандомирский Герман. По поводу старого спора. – Каторга и ссылка, 1926, №2.). И это при том, что именно его Богров и сдал «охранке». Другой известный анархистский деятель, Иуда Гроссман – Рощин, напротив, оценивал личность Богрова, даже не беря в расчет его провокационные действия, достаточно негативно. В частности, он писал: «Был ли Дмитрий Богров романтиком? Нет. В нём жило что-то трезвенное, деляческое, запыленно-будничное, как вывеска бакалейной лавочки… Я очень легко представляю Богрова подрядчиком по починке больничных крыш, неплохим коммивояжером шпагатной фабрики… И он бы серо и нудно делал нудное дело. Но точно так же представляю себе и такой финал: в местной газете, в отделе происшествий появляется петитом набранная заметка: «В гостинице «Мадрид» покончил самоубийством коммивояжер шпагатной фабрики Д. Богров. Причины самоубийства не выяснены» (Цит. по: Аврех А. Я. Кем был Д. Г. Богров? // П. А. Столыпин и судьбы реформ в России. М.: Политиздат, 1991. C. 219.).

В 1911 году вчерашний провокатор Богров, в задачи которого входило как раз предупреждать о террористических актах, готовящихся анархистами, эсерами и другими революционными организациями, собственноручно убил российского премьер-министра Столыпина, причем пройдя в театр по пропуску, подписанному начальником Киевского охранного отделения подполковником Н. Н. Кулябко. За это дерзкое убийство Богров был приговорен к смертной казни и в ночь на 12 сентября 1911 года повешен. С самым главным провокатором в анархистской среде Российская империя расправилась своими собственными руками. Хотя не исключена и та версия, что отправился совершать это убийство Богров не без определенного влияния со стороны заинтересованных лиц в царском окружении, влиявших в те годы на деятельность охранного отделения.

Глава 10. Бомбисты «Черного города»