Безнадежные войны. Директор самой секретной спецслужбы Израиля рассказывает

Большевистский подход глубоко укоренился у самого Ельцина и в постсоветском российском обществе в целом. Органы власти были укомплектованы ловкими, пронырливыми людьми, сумевшими привлечь к себе внимание Ельцина. Среди них попадались и способные люди, но почти все они были на редкость циничны и почти начисто лишены каких-либо нравственных норм. Так и сформировалась ельцинская система власти с элементами царской культуры Руси, которая пыталась стремительно вывести Россию из большевистского анахронизма в современный мир конца XX века.

Одним из серьезнейших недостатков большинства российской интеллигенции было пренебрежительное и безразличное отношение к своему народу, к его проблемам и судьбе. Большинство этих людей были очень далеки от народа. Речи и разговоры о пользе и интересах народа были для них такой же демагогией, как и при советской власти. Народ был для них абстрактным понятием, предметом вроде бы идеологических, а по сути демагогических дискуссий. Продолжал господствовать советский подход: «Не важно, что народ страдает, что несет жертвы, ведь это все для светлого будущего». Архитекторов российских реформ абсолютно не интересовало, что проводимые ими преобразования бьют по миллионам людей. С легкостью и бесчеловечным равнодушием были приняты решения лишить миллионы людей денег и сбережений, вышвырнуть на улицу интеллигенцию, довести до катастрофического уровня количество беспризорных детей, разрушить все экономические и социальные структуры. Народ расплатится. Народ всегда расплачивается за ошибки политического руководства. И народы России заплатили чудовищную цену за преступную наглость проводимых над ними кровавых экспериментов. Российские реформы начала девяностых не имеют никакого отношения ни к демократии, ни к либерализму, хотя делались якобы во имя оных. Я никогда не забуду потемневшие глаза вполне интеллигентных людей, стоящих на московских улицах, бледных от недоедания, стыдливо отводящих взгляд и пытающихся продать свои книги, чтобы просто не умереть с голоду. Это было самое тяжелое падение страны, которую я так хорошо знал.

Основной вопрос, который стоял перед нами, – стабилизируется ли обстановка в России. А если нет, то куда повернет страна? Какие силы придут к власти? Какова вероятность того, что антисемитские, антиизраильские силы смогут прийти к власти? Каковы будут их цели? Какова будет их политика? Как можно нейтрализовать эти силы, используя их слабости и интересы в нашу пользу? Как мы сможем защитить евреев или спасти их, если возникнет необходимость? Какова вероятность и суть возможных угроз? Оценить все это было очень сложной задачей. В том хаосе, который царил на постсоветском пространстве, почти все было возможно.

В конфликте с российским парламентом в 1993 году Ельцин продемонстрировал свою целеустремленность и жажду власти. Когда парламент на совершенно законных основаниях отказался принимать противозаконную политику и указы Ельцина, тот решил проблему простым способом – силой. Армия стояла в стороне, не поддерживая Ельцина. Министр обороны Павел Грачев смог с трудом, в последнюю минуту укомплектовать офицерами три танковых экипажа, которые обстреляли здание Верховного Совета из танков. Оппозиция Ельцину была ненамного лучше его самого, но она действовала в соответствии с законом, а президент страны – вопреки ему. Таков был уровень правящей элиты России в тот критический период. В те дни судьба Ельцина действительно висела на волоске, и только совершенные оппозицией грубые ошибки, ее непопулярность и слабость спасли его власть. Председатель Конституционного суда определил, что действия Ельцина незаконны. Но кому было до этого дело? Ельцин просто разогнал Конституционный суд. Валерия Зорькина, председателя Конституционного суда тогда и сегодня, великолепного юриста и честнейшего человека, просто убрали. Конституционный суд и парламент разогнали.

Особого внимания заслуживают действия при штурме парламента подразделением «Альфа» по борьбе с террором. Подразделение получило приказ уничтожить руководителей оппозиции. Но командир подразделения приказал бойцам войти в здание парламента и предотвратить бойню и убийства. Тем самым он просто спас им жизни. В 1991-м руководители путча решили не использовать силу, опасаясь кровопролития, и поэтому не дали соответствующих приказов. А либерал и демократ Ельцин с группой своих либеральных приближенных не постеснялся дать приказ открыть огонь на поражение – конечно же, во имя свободы и демократии.