Безобразная Эльза

Гену я окликнула дважды, но мой голос тут же потонул в громкой перебранке жильцов:

– Уроды, дайте поспать, мне на работу!

– А что тебе ещё делать-то с таким е*лом? Оргазм в труде!

– На себя посмотри, хрен лысый!

– Эту поляну протоптали великие идеи и мудрые мысли, но тебе подобное неведомо! Иди, вставь по морковке в оба уха и спать ложись, не солоно ибамшись!

Ну, разве в таком безобразии возможно докричаться до Гены?

– Это какое-то стихийное блядствие! – недовольно проворчала Инесса, вложила в рот два пальца и… ка-ак свистнула!

Молодецкий свист не возымел эффекта. Ещё не раз мне пришлось окликнуть Гену, прежде чем он меня услышал. Но обнаружил не сразу, продолжая шарить взглядом по этажам.

– Эллочка! Голубка моя! – взревел он и ломанулся под наши окна.

А следом грянуло нестройное «Ура!» и группа поддержки стала интенсивно переставлять свечи, выкладывая горящее признание уже под нашими окнами. Десятки светящихся шариков взметнулись в ночное небо, а жильцы дома едва не повываливались из окон, желая разглядеть виновницу позднего балагана.

– Элла, ты меня слышишь? – Гена внизу подпрыгивает, как на ринге.

– Слышу, Ген…

– Жека не может дозвониться, но он уже мчится к тебе! Он умоляет о прощении и просит передать, что он мудак!

– Тоже мне, новость, – вклинилась Инесса. – мы это давно знаем!

– Здравствуйте, – Гена отвесил Инессе поклон. – Элла, но Жека уже встал на путь исправления! Потому что он тебя очень любит! И мечтает жениться!

– Спасибо, мальчик, нам уже не надо! – Инесса кивнула в ответ, приложив руку к груди.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Да Вы что! – я ткнула её локтем, и у меня мгновенно прорезался голос: – Гена, не слушай её, она шутит!

– Я понял, Эллочка! Ценю красивых женщин с чувством юмора.

– Стервец, – довольно бубнит Инесса и уже громче: – Благодарю Вас, благородный юноша. Мы обсудим предложенную кандидатуру и непременно Вам перезвоним.

– Да перестаньте издеваться, Инесса! – тихо шиплю я, но Гена и не думает прощаться.

– При всём глубочайшем уважении к Вам, мадам, вынужден заметить, что я не на собеседование пришёл. У меня важное поручение от моего друга и гостинцы для его невесты.

Невеста…

Будто сладкий хмельной ликёр, это слово ударило в голову и склеило мозг.

– Ген, я сейчас выйду! – кричу ему и уже мчусь к выходу.

– Жоржик, взять её! – командует Инесса и шипит уже мне: – Прижми хвост, невеста, и не позорь мои седые волосы! Раскрылилась, твою мать! Вон, вся страна на нас смотрит, – она кивнула на улицу.

А ругань там и правда прекратилась, и все слушатели и зрители, даже те, что из оппозиции, замерли в ожидании развязки. Жоржик виновато мне улыбнулся и перекрыл выход, а Инесса, удовлетворённо кивнув, вернулась к окну.

– Гостинцы, говорите? От Вас уже лежит один гостинчик и места занимает до х… очень много!

Тут же не выдержал кто-то из соседей:

– Эй, парень, Германовна у нас кремень! Её хрен подкупишь! Серенаду давай!

– Спой, светик, не стыдись! – загоготала противным голосом ещё какая-то клуша.

Господи, они там что, с ума посходили?!

Но если эти дураки думали смутить Гену, то просчитались. Он прокашлялся и взревел, как тоскующий слон:

– Ти-ихо в Крыму-у, только не спит медве-эдь… Будет всю ночь он по Элке реветь и грустные песни пе-эть!...

Мне и смешно, и Гену жалко, но он будто и не испытывает никакого дискомфорта и уже начинает по второму кругу.

Минутное выступление Гены слушатели оценили бурными овациями и рукоплескали дольше, чем он пел.

– Какой дивный голос! – похвалила Инесса.

– Благодарю Вас! Это трахифония!

– Вот-вот!.. А скажите мне, Геннадий, Вашего батюшку, случайно, не Эдуардом зовут?

Гена поозирался по сторонам и ответил уже тише:

– Допустим…

– То-то я смотрю! – обрадовалась Инесса. – А яблочко-то от яблони недалеко ябнулось!

Я резко, как куклу, развернула женщину к себе и зло рявкнула:

– Если Вы немедленно не прекратите, я от Вас уйду!

Инесса закатила глаза и простонала:

– Страшно-то как! Чем тише омут, тем злее в нём черти. В тебе ж беременности пока с гулькин хер, а выдержки уже – ну, никакой! – она усмехнулась и, вернув своё внимание Гене, проворковала: – Геннадий Эдуардович, а как Вы посмотрите на то, чтобы продолжить наши переговоры за круглым столом?..

102

Обойти передний фасад дома, набрать код на воротах, преодолеть дистанцию от ворот до подъезда и взлететь на пятый этаж – всего-то! Для реактивного Гены – это максимум пять минут! Прошли тридцать. Где Гена? Кажется, кроме меня, этот вопрос никого не волнует.

Жора лениво щёлкает пультом, переключая телевизионные каналы. Инесса приказала ему одеться, но и теперь наш красавчик выглядит не намного более одетым. На нём коротко обрезанные джинсы и майка, облегающая рельефный торс. Инесса одобрила, а я смирилась. Сама же Инесса, облачённая в расшитое серебром кимоно, перед ростовым зеркалом доводит свою красоту до совершенства. А я, уже давно красивая, с тревогой смотрю на часы.