За столом Наташка щебечет без умолку, вспоминая наши детские глупые выходки, словно специально испытывает терпение своей мамы. Александр Андреевич тоже активно поддерживает дочь, постоянно шутит и задорно мне подмигивает. Таким я его ещё не видела. Я понимаю, что за столом, сервированным с такой помпезностью, подобным образом себя не ведут… наверное. Во всяком случае, глядя на расширившиеся синие глаза Аллы Дмитриевны и её застывшую улыбку-гримасу, мне не по себе. Она сидит, будто на кол нанизанная, и, кажется, не понимает, как её, особу голубых кровей, занесло в этот цыганский табор.
Женина рука лежит на спинке моего стула и постоянно касается моей напряжённой спины, успокаивая и напоминая, что мой защитник рядом. Улыбчивая пожилая женщина водружает в центр стола овальное блюдо с огромной рыбиной, окидывает зорким взглядом стол и быстро меняет тарелку Александру Андреевичу.
– Спасибо, Шурочка, не суетись, мы тут сами разберёмся, у нас обычный семейный ужин и все свои. Иди отдыхай, кормилица наша, – он ласково похлопывает домработницу по руке и обращает взгляд на свою супругу. – Правильно я говорю, Аллусик?
Аллусик гневно сверкает на мужа глазами, но обращается почему-то ко мне:
– Да, Эля, мы хотели, чтобы выглядело всё по-семейному, поэтому я не стала заказывать обслуживание стола на сегодняшний вечер, – она словно извиняется, а я ничего не понимаю и киваю, на всякий случай. Хотя я и не Эля.
– Мам, это моя Элла – не Эля, – терпеливо и ласково говорит Женя. – Тебя наверняка Натаха со своим «Эльчиком» дезориентировала, – и Наташка согласно и радостно кивает головой.
Но Женя, кажется, решил расшевелить свою замороженную маму:
– А, кстати, по поводу семейного ужина... Откуда на столе столько вилок, мам? Ты их по соседям, что ли, собирала или мы ждём ещё десяток гостей?
Александр Андреевич тут же забормотал, что тоже запутался, Натка захихикала, а Алла Дмитриевна вспыхнула:
– Сынок, твои шутки сейчас неуместны. Ты ведь не забыл, как пользоваться столовыми приборами?
Я догадываюсь, что этот спектакль мужчины затеяли в мою защиту, вот только мой беспокойный медведь оказал мне медвежью услугу. Потому что я знаю, как выглядит вилка для рыбы. И все остальные вилки тоже! И нет, мне до сих пор не приходилось видеть такое количество столовых приборов. А вот моя проницательная Инесса как чувствовала засаду – и подготовила меня, и проэкзаменовала.
– Женя, положи мне рыбу, пожалуйста, – внешне я спокойна, как танк. А внутри – торнадо.
Уверена, что перепутай я вилки, мой медведь начал бы есть руками. Но я отлично справилась. Мне бы уже расслабиться и успокоиться, но я продолжаю ждать подвоха от красивой и женственной Аллы Дмитриевны.
110
Всё началось с образования. А ведь здесь я была спокойна – казалось бы, мне нечего стесняться. Как бы не так!..
– Элла, как – Вы учитесь на заочном? Но почему? – будущая свекровь в шоке и очень явно не желает быть моей будущей свекровью.
И я бы сказала. Но за меня впряглись мужчины – девочка, дескать, умная, трудолюбивая, перспективная!..
Мама Алла смотрит на меня, как на пятно на любимой блузке, и никаких перспектив точно не видит.
– А как же Ваши родители? Они что, совсем не помогают? У вас ведь есть родители?
«И кто они, эти Ваши родители?» – остался невысказанным вопрос. Женина мама с видом мученицы приготовилась к самому худшему. И украдкой косит глазами на мой шрам. Наверняка она уверена, что я получила его во время бандитской резни.
Стоит ли мне распинаться, если эта женщина уже мысленно представляет меня гирей, висящей на шее её сына и позорящей их семью? Но мы с Женькой бесстрашные и терпеливые.
Не углубляясь в самые корни, я копаюсь в моём генеалогическом древе. О своём папе рассказываю с удовольствием. И стараюсь не смотреть, как мой медведище дёргает кадыком, ожидая маминой реакции.
– Пилот гражданской авиации?! Это лётчик, да? – на лице Аллусика такой кисляк, будто я сказала, что мой папа на Пегасе летает.
Вот про неё я поведала с особой гордостью!
Ланевский-старший ликует, его супруга – чуть не плачет, Женя пилит ножом тарелку