Безрассудная девственница

- И я тоже, - проговорил он сладким голосом, который безошибочно действовал на паству. - Я прошу тебя, Глория Уоррен, быть моей женой!

- Сэр!

Глория от удивления открыла рот и округлила глаза. Очень долго она не могла прийти в себя и только смотрела, ничего не понимая, на священника.

- Ты, кажется, удивилась, дорогая? Беллингем опять взял ее руку в свои, быстро поднес к губам и принялся целовать. В конце концов к Глории вернулся голос.

- Вы меня удивили, сэр. Не знаю, что и сказать вам, разве что я буду плохой женой для священника.

Весело ухмыльнувшись, Беллингем кивнул.

- Это уж мне решать. Для тебя же чувствовать себя недостойной вполне естественно, - он ласково улыбнулся ей, потому что больше всего любил в женщинах скромность. - Я научу тебя всему, что надо знать жене священника. А, в общем, между женой священника и любого другого мужчины почти нет никакой разницы.

Глория покачала головой так, что ее волосы разлетелись в разные стороны.

- Боюсь, я не смогу, - сказала она. - Я не сумею.

Черные шелковистые волосы Глории щекотали ему руки, и он не остался равнодушным к их прикосновению.

- Я буду очень терпеливым учителем, - настаивал он. - Под моим руководством ты быстро все усвоишь, - добавил он, чувствуя, как его охватывает неодолимое желание.

- Нет, я не могу. Я совсем не такая послушная, какой должна быть ваша жена. Обо мне слишком много болтают. Да и, самое главное, мое сердце...

- Твое сердечко трепещет, - он позволил себе обхватить ее головку руками. - Я понимаю, о чем может думать молоденькая девушка. Тебя заботит, что у тебя есть недостатки и тебе нужно время, чтобы подумать о них. Конечно, ты должна посоветоваться с матушкой. Мы с ней уже обсудили твое приданое.

У Глории перехватило дыхание. Ее мать не могла согласиться. По крайней мере, до разговора с Куэйдом.

Глаза у Глории засверкали, и слова посыпались одно за другим.

- Вы не поняли. Я люблю...

Она запнулась от волнения, которое Беллингем принял за ожидание поцелуя. Он прижался губами к ее устам, причиняя ей боль и не давая дышать. Она попробовала вырваться, но у нее не хватило сил бороться с мужчиной, который целый год не прикасался к женщине.

Беллингем ощущал себя словно в земном раю. Правда, горячие мягкие губки не отвечали ему так, как бы ему этого хотелось, и он подумал, с каким удовольствием будет учить эту красивую девочку премудростям любви. Сам он мгновенно ощутил, к чему его может привести несдержанность, потому что ему неодолимо захотелось ощутить под руками молочно-белое тело, но он был человеком высокой нравственности и не позволил себе ничего, что мог бы осудить в других. Сделав над собой усилие, он отпустил Глорию.

- Скоро мы все уладим, - сказал он и заспешил к своему коню.

Глория была слишком ошеломлена, чтобы найти в себе силы остановить его.

Ей не хватало воздуха. Когда же дыхание восстановилось, она крикнула:

- Подождите!

Беллингем был далеко. Глория упала на камень, лишившись последних сил, чтобы продолжать путь. У нее болели искусанные губы, а на нижней даже выступила капелька крови. Коленки дрожали. С ума он сошел, что ли? Как он мог подумать, что она станет его женой? Женой Беллингема? Джосии Беллингема?

Глория тяжело вздохнула и медленно побрела домой. Ей была нужна ondpsc`, с которой можно было бы посоветоваться! Глория вспомнила Сару и ощутила, как много она потеряла. Потом она подумала о Куэйде. Он был нужен ей. И ей очень хотелось, чтобы он поскорее вернулся.

***

После того как Джосии Беллингему посчастливилось потрогать и поцеловать Глорию Уоррен, он уже места себе не находил от желания как можно скорее заполучить ее в жены. Из всех преимуществ брака больше всего он ценил обладание красивой женщиной. А ее кожа была мягче самого лучшего шелка. Беллингем предвосхищал тот день, когда увидит ее в самом прелестном одеянии, данном ей от природы. Он весь покрывался потом, едва представлял себе Глорию на мягкой перине и на ней себя.

Погруженный в свои мечты, Беллингем крутился в седле, которое доставляло ему ужасные страдания. Будь он человеком безнравственным, он бы рукой снял напряжение, а вместо этого он молился Богу, чтобы тот побыстрее избавил его от одиночества.

Пока же он считал себя дважды благословенным оттого, что женщина, внушающая ему столь сильное желание, еще к тому же богата и скоро он сможет забыть об унизительной бедности.

Беллингем пришпорил коня. Она нарожает ему детей, однако он надеялся, что это случится не сразу. Ему хотелось наслаждаться ее прекрасным телом и как можно дольше, прежде чем его испортит беременность. А потом можно будет нанять служанку, чтобы она ухаживала за детьми, а у нее было бы достаточно времени для мужа. И пусть теща продолжает исполнять свой долг.