Безрассудная страсть

– Да ладно вам, леди Джулия. Вы внучка дипломата. Я встречался с вашей бабушкой много лет назад при дворе короля Людовика и Марии Антуанетты. Поверьте, я уже слишком давно играю в эти игры, чтобы не распознать другого игрока. Вы напоминаете мне леди Арабеллу. Она была очаровательна и точно знала, каким могуществом обладает женщина в подводных течениях политики. Полагаю, и вам политика не чужда.

Он взял свечу и направился к столу. Полированная поверхность отразила свет будто зеркало.

– Кстати, вы отлично справляетесь со своими обязанностями – ненавязчиво слушаете и докладываете. Я могу распознать ваше легкое влияние всякий раз, когда лорд Каслри меняет стратегию. Я догадываюсь, что он принял к сведению ваши сообщения.

Джулия не стала ничего отрицать. Не имело смысла. Она просто ждала, что будет дальше, – только во рту пересохло.

Талейран подошел к столу, держа свечу чуть сзади, и Джулия не видела выражения его лица.

– Только представьте, как будет благодарен лорд Каслри, если заговор Полины провалится! Если же нет, Британия окажется причиной огромного скандала, и весь мир будет считать ее виновницей возобновления войны, которая определенно начнется.

Комок в горле нарастал. Желудок ныл.

– Понимаете, принцесса Полина получила золото от своего любовника лорда Веллингтона. Предположительно он купил ей дворец в Париже, и она там живет, готовая принять его в любое время дня и ночи. Она знает все его секреты, читает его письма – даже официальные тайные депеши. Так мне доложили.

Джулия вспомнила о мерах безопасности, которые ввел лорд Каслри во дворце на Миноритенплац. За его пределы не выходило ни одного клочка бумаги – даже списка вещей, отправленных в прачечную. Все без исключения официальные депеши неустанно охранялись и сжигались, как только его светлость заканчивал прочтение.

Талейран обошел стол, открыл ящик, откуда извлек кожаную папку. Он выложил на стол несколько листков бумаги и жестом предложил Джулии взглянуть на них. Она приблизилась к столу со страхом.

– Здесь у меня одно из писем Веллингтона Полине, где он предлагает ей назвать любую цену за ее дом. – Князь указал на один из абзацев. – Это очень страстное письмо. Здесь он клянется дать ей все, что она пожелает, пока он может владеть ею. Надеюсь, я не слишком шокировал вас, дорогая?

Он положил на стол еще один документ, на этот раз украшенный несколькими восковыми печатями. Среди них была и печать Веллингтона с его подписью.

– Это договор на продажу ее дома, и, судя по заоблачной цене, леди действительно часть сделки. – Увидев сумму, Джулия поневоле раскрыла рот.

Талейран указал на последнее письмо – судя по всему, он не желал к нему прикасаться.

– А это письмо Полины брату, где она сообщает, что уже находится в пути на Эльбу с крупной суммой английского золота, выплаченной ей за дом. Она сообщает Наполеону, что они могут рассчитывать на поддержку… как она выражается? – Он посмотрел на письмо и указал Джулии соответствующие строки. – Вот: они могут рассчитывать на поддержку «старого врага, а теперь друга и почитателя Наполеона».

Джулия отчетливо понимала, что ситуация – хуже некуда. Любой враг Веллингтона или Каслри может с легкостью использовать эти письма, чтобы дискредитировать любые мирные инициативы британцев. Она побледнела.

– Насколько я понимаю, вы все же разбираетесь в политике, – негромко сказал Талейран.

Она взглянула на князя в упор.

– Чего вы хотите?

Талейран вроде бы удивился.

– Я? Вы меня неправильно поняли, дорогая. Лично для себя я не хочу ничего. Все, чего я добиваюсь, пойдет на благо Франции и Британии. Я не желаю возвращения Наполеона. Уверен, лорд Каслри согласится со мной. Я намерен помешать осуществлению этого нелепого заговора и продолжить переговоры с лордом Каслри о наилучших условиях мира.

Он стал собирать письма и складывать обратно в папку.

– Насколько я понимаю, министр старается решить более масштабные проблемы, чем позволяют его полномочия. У него нет разрешения правительства заниматься, к примеру, проблемой рабского труда, но он пытается нащупать пути к ее решению. Могу привести и другие примеры. Если об этой деятельности узнают в Лондоне, Каслри отзовут, и кто знает, кого пришлют на смену? – Князь пожал плечами. – Лично я предпочитаю иметь дело со знакомым чертом.

– Не вижу, чем я могу вам помочь в подобных делах, ваша светлость, – сказала Джулия и выпрямилась. – Повторю: я простая служанка. Вы явно переоценили значимость моей персоны.

Он улыбнулся – почти ласково.

– Я никогда не делаю ошибок, моя дорогая. Я прошу вас о мелкой любезности, о простейшей вещи, пустячке.

– Чего вы хотите? – опять спросила она.

– Я хочу передать лорду Каслри записку, личное дружеское послание. Хочу встретиться с ним и обсудить эти письма, решить, как мы можем помешать заговору до того, как он получит широкую огласку. Разве это так уж много?

Джулия закрыла глаза.

Звучит очень просто. Слишком просто. Ей хотелось, чтобы рядом оказался Стивен или даже лорд Стюарт. Она подняла глаза на картины, но улыбающиеся лица ей ничем не помогли.