Безрассудство

– Не может быть, милорд! Вы не посмеете просто посадить меня под замок. У меня назначены на завтра дела. Я должна навестить сестру.

– Пусть сестра сама придет навестить тебя. – Габриэль ласково потянулся к ней. – Ты никуда не выйдешь, пока все не уладится.

– Никуда не выйду? Габриэль, ты так не поступишь со мной.

– Поступлю. Я знаю, что ты не умеешь слушаться, тем более своего бедного мужа. Но на сей раз, ради себя самой, тебе придется быть покорной женой. – Он почувствовал, как она словно окаменела, и попытался смягчить голос, стараясь убедить ее:

– Не сердись, моя дорогая, но я не могу больше так рисковать. Ты должна быть дома и выходить только вместе со мной или под присмотром Стинтона.

Феба решительно зашевелилась, пытаясь сесть.

– Милорд, я не позволю вам запереть меня в моем собственном доме!

Габриэль положил руку ей на грудь, чтобы она не могла подняться, а затем улегся сверху, накрывая тело Фебы своим. Феба продолжала отбиваться изо всех сил, пока тяжелая нога не придавила ее бедра. Тогда Габриэль обхватил ладонями разгневанное личико жены.

– Успокойся, Феба, – ласково попросил он. – Это не просто очередное приключение. Ситуация очень опасная. И ты должна довериться мне.

– И ты думаешь, я позволю тебе командовать мной?

– Я твой муж. И разбираюсь в подобных вещах гораздо лучше, чем ты.

Она вызывающе смотрела ему прямо в глаза. Габриэль молча ждал, молясь про себя, чтобы на этот раз она уступила ему.

Но поединок продолжался недолго. Габриэль почувствовал, как Феба расслабилась, и понял, что победил. По крайней мере сейчас. Он с облегчением вздохнул.

– Иногда, милорд, меня крайне раздражает положение замужней женщины, – пробормотала Феба.

– Я знаю, – прошептал Габриэль в ответ. Он понимал, что она наконец сдалась и сожалеет теперь о своей слабости. Лунный свет, проникавший в окно, подчеркивал печальное выражение ее глаз.

Габриэль неожиданно вспомнил, что впервые он увидел Фебу при лунном свете, той ночью, на тропинке посреди леса в Сассексе: он приподнял ее вуаль, увидел потрясенное дерзкое лицо и сразу понял, что хочет обладать этой женщиной. Что-то подсказывало ему, что он ни перед чем не остановится, лишь бы завладеть ею.

Я посмею.

Теперь Феба принадлежит ему. Но она так безрассудна и так уязвима. Он должен защищать ее, сама она не сможет уйти от беды.

«Бог мой, Феба, ты даже не подозреваешь, как много ты для меня значишь. Но я и сам еще не могу этого понять. Знаю одно: она принадлежит мне, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить ее от несчастья».

Губы его коснулись губ Фебы, подчинили их себе, проникли в них, словно желая проникнуть в саму ее душу. Из уст Фебы вырвался тихий стон, и она обхватила руками его шею.

– Что происходит?! Что, черт побери, происходит?! – повторял Энтони.

Схватив со стола бутылку кларета, он трясущейся рукой налил себе полный стакан и снова обернулся к сидевшему напротив него Габриэлю.

– Прошу тебя, потише. – Габриэль быстро огляделся. Было еще рано, и зала пустовала, но все-таки два-три человека находились достаточно близко от них, чтобы разобрать громко сказанное слово. – Я вовсе не хочу, чтобы о моих делах толковал весь свет.

– Хорошо, – недовольно ответил Энтони, все-таки понизив голос, – но объясните, наконец, что все это значит.

– Кто-то пытается навредить Фебе или по крайней мере сильно ее напугать… – Или даже убить ее, добавил Габриэль про себя. Вслух он этого говорить не стал.

– Боже мой! – пробормотал Энтони. Он был явно потрясен. – Вы уверены в этом?

– Да, уверен.

– Кто этот враг? Я покончу с ним.

– Вам придется подождать своей очереди. Первым хотел бы приняться за него я. Пока мне известно только, что исполнителем была женщина по имени Алиса. Она либо безумна, либо преступница с задатками актрисы. Она выдала себя за служанку – и Феба поверила ей. Не исключаю возможности, что в деле замешан Нил Бакстер. – И он коротко изложил все факты.

Энтони молча слушал. Когда Габриэль закончил, Энтони прорвало:

– Черт бы все побрал! Бакстер считался покойником. Вы сами сказали нам, что он мертв.

– Можете мне поверить, его неожиданное воскресение огорчает меня куда больше, чем вас.

– Что, черт побери, вы собираетесь сделать с ним теперь?!

– Теперь? Теперь мне придется еще раз покончить с ним, – ответил Габриэль. – Но на этот раз я позабочусь, чтобы он больше никогда не попадался мне на пути.

– Вы уверены, что он убийца? – пристально глянул на него Энтони.

– Мои моряки, чудом оставшиеся в живых, свидетельствовали, что Бакстер получал удовольствие, перерезая людям глотку.

– Почему он принялся за Фебу?

– Полагаю, таким образом он надеется отомстить мне.

– Почему он пользуется услугами этой Алисы? – продолжал свои расспросы Энтони.

– Например, для того, чтобы не оставить улик против самого себя. – Габриэль, нахмурившись, перебирал возможности. – Если она попадется, осудят только ее. Если она и вправду сумасшедшая, то не сумеет дать показания против Бакстера, а если она принадлежит к преступному миру, ее показания никто не примет во внимание.