Безродный

Я втянул ноздрями воздух и зажмурился от удовольствия. Ни вони бензина, ни запаха курева, ни тяжелого смрада дымящих заводов. Там, на земле, уже поди и забыли, каково это, дышать полной грудью. Впрочем, может ради этого ощущения они и сбегают в этот мир? Подальше от загаженных улиц, прокуренных квартир. Бешенного темпа жизни, который просто не оставляет времени, чтобы остановиться и задуматься над тем, а кто я есть и куда вообще так спешу? От обязательств, чужих мнений и стереотипов, сковывающих их там по рукам и ногам. Сбегают туда, где хоть на несколько мимолётных мгновений они могут побыть самими собой. Настоящими.

Губы невольно скривились в довольной ухмылке. Да уж, тут можно выстроить целую философскую теорию. Искусственные люди в настоящем мире, и настоящие — в искусственном. Но всё это меня уже не касается, так что ну нафиг. Куда большее беспокойство вызывает пустой желудок, битый час намекающий мне на то, мол, неплохо бы и пожрать. Что ж, самое время наведаться к старому знакомому и напомнить ему о договорённости с капитаном.

Ноги сами понесли меня в корчму. Остальные дела можно отложить и на завтра. А сейчас подкрепиться, запереться в казарме, потренировать магические навыки — всё-таки они мне здорово пригодились, и завалиться спать до обеда.

Внутри трактира уже собралось порядочно людей. Человек пятнадцать. Они расселись по нескольким небольшим группам и о чем-то тихо переговаривались, изредка потягивая выпивку. Судя по их довольным рожам — самую настоящую, а не разбавленную мочу осла.

Один из них, повернулся ко мне и на всю таверну крикнул:

— Эй Генри, — судя по его довольному тону, убивать меня уже не собирались, — Ты это. Извиняй, погорячились мы с чужаком то, — Он замолчал, набирай воздуха в грудь, а затем густой грубый бас снова раскатился по всей корчме, — Садись распей с нами мировую! Чтобы зла не держал!

— Да ладно, — отмахнулся я, — Что было, то прошло. А мировую — это я с удовольствием. Только сначала перекушу, а то пить на голодный желудок — это как трахать грязную бабу. Можно, но удовольствие ниже среднего.

По корчме раскатился дружный гогот полутора десятков глоток. Шутка местным зашла.

— Ты это, — продолжил мужик, — Вернону ещё скажи, шо мы на него тоже не в обиде. Только это, пусть не ворожит больше. А то ишь, блин, нахватался говна от этой своей колдуньи, и теперь народ тут смущает.

— Вы лучше сами ему это передайте, — хмыкнул я, направляясь к стойке и ухмыляясь прямо в недовольное лицо Норана.

— Зачем пришёл? — буркнул трактирщик. В его голосе угадывалось жгучее желание плюнуть мне в лицо, но он всё-таки предпочёл сдержаться, — Сказал же, чтоб духу твоего тут больше не было.

— Пожрать, — ухмылка расползлась ещё шире, — Вроде, как стражу у вас тут бесплатно кормят. Так что мне, будь добр, айнтопф, краюху хлеба и чего-нибудь выпить. Только не хмельного и вообще не алкогольного. Не хочу терять ясность ума.

— Ты меня не слышал, придурок? — казалось, Норан сейчас лопнет от распиравшей его злости, — Нет тут ничего для тебя. Ни бесплатно, ни за деньги. Проваливай, подобру-поздорову.

О-о-о. Это он зря. Боюсь, мой следующий ход ему очень не понравится. Всё-таки полезно иногда держать уши открытыми.

— Друг, — я опёрся на стойку и чуть наклонился к нему, — Видишь этих благородных господ за моей спиной?

Трактирщик чуть отодвинулся и насторожённо уставился на меня. Происходящее начинало его напрягать. Хитрый старый хрен, буквально всей своей шкурой почувствовал, что у меня в рукаве появился козырь, и что сейчас я пущу его в ход.

— Как думаешь, — продолжил я, — Что они с тобой сделают, когда я всем расскажу твой маленький секрет.

— Какой секрет? — в голосе трактирщика проскользнули нотки смятения, но он всё ещё пытался держать себя в руках.

— Ну… Даже не знаю, какой из них выбрать, — я задумчиво почесал подбородок, — Как насчёт «секретного ингредиента» в пиве, чтобы оно продавалось лучше?

Трактирщик молча сверлил меня взглядом, в котором боролись жгучая, почти нестерпимая ненависть, удивление, граничащее с ошеломлением, и страх. Страх за свою изворотливую, продажную шкуру. Победил последний.

— Но как… — начал было трактирщик, но тут же осёкся и, перейдя на злой шепот начал поливать меня грязью — Зараза, сука, падла. Да чтоб тебя козлы ебали до тех пор, пока солнце не пойдет в обратную сторону. Чтоб ты сдох с ослиным хуем во…

— А чего так тихо? — поинтересовался я, — Боишься? Давай уж так, чтоб все слышали. А потом, — я подцепил ногтем ползущую по стойке букашку и щелчком пальцев отправил её прямо в трактирщика, — Я поведаю им твои маленькие, грязные тайны. Все до единой.

Красный, как рак, Норан заткнулся и буквально испепелил меня ненавидящим взглядом. В этот момент он наверняка хотел меня просто убить. Но у него были связаны руки. Слишком хорошую репутацию я успел заработать среди местных жителей, да и связями оброс весьма солидными. Не говоря уж об имеющемся у меня компромате. «Воевать» со мной в одиночку стало дорого и опасно. Слишком опасно, даже для такого, как он.