Безродный

— Мы с Бьянкой выбирались из охваченного огнём Медовища и заметили вас, — продолжил здоровяк, — Ты был без сознания. Вернон пытался тебя оттащить хотя-бы в проулок, но, честно говоря, получалось у него это весьма хреново. Сложно одновременно отбиваться от заинтересовавшегося тобой трупоеда и волочить по земле бесчувственное тело. Пришлось помочь. Да и, — здоровяк шумно выдохнул и ненадолго замолчал, вслушиваясь в шелест набирающего силу дождя, — Не мог я вас там бросить. Совесть бы замучала. В конце-концов вы меня вытащили из Живицы, да ещё потом и выходили. Короче, — тур хмыкнул, — Пришлось порубить того урода, что к вам пристал, а потом и вовсе — дотащить тебя до края деревни. Слава богам, те отвары, которые вы сделали, успели поставить меня на ноги.

— А лошадь с повозкой откуда? — поинтересовался я.

— Да вот, — Тур кивнул на Вернона, — Лекарь наш раздобыл. Он вообще сказал, вы собирались уезжать из Медовища, как закончится охота на стригоя. И староста, да будет земля ему пухом, судя по всему, готовил эту телегу вам. Вот, что называется и пригодилась.

— Кстати, — добавил Вернон, протягивая мне фальшион, — Думаю, он тебе ещё пригодится.

— И довольно скоро, — проворчал Тур, снова оглядываясь назад.

Я осмотрел перемазанный в крови клинок. Тот самый, который уже не раз спасал мою многострадальную шкуру. Наверняка он выпал из руки, когда сознание покинуло меня окончательно. Ну, хорошо, что парни догадались прихватить его с собой. И впрямь, кто знает, какие ещё опасности ждут нас на пути… А на пути куда?

— Куда мы едем, — поинтересовался я.

— Как куда? — пожал плечами Тур, — Сначала — подальше от пепелища, а потом в Деммерворт.

— Так вы с Бьянкой едете с нами?

— Ну а куда нам деваться? — поник здоровяк, — Возвращаться обратно к этим… — он кивнул на зарево пожара, разливавшееся по небу, и тяжко вздохнул, — Эхх… Халупа моя сгорела. Мастерскую разорили эти твари. Придётся всё начинать сначала.

— Начнём. В первый раз что-ли? — хмыкнула Бъянка с козел. Поворачиваться она к нам не стала — следила, чтоб лошадь не понесла.

— Годы уже не те у меня для нового раза, — покачал головой Тур, — Да и бросать всё честно нажитое как-то обидно. Но ты права. С этим уже ничего не поделаешь. Сейчас главное — до Деммерворта добраться спокойно.

Мы снова замолчали, прислушиваясь к шелесту дождя. Каждый думал о своём. Вернон — о погибшем капитане. Тур — о сожжённой хате. А у меня перед глазами стояли события последних дней. Казалось, ещё совсем недавно я стоял у ворот Медовища оборванный, замёрзший и просил пустить меня внутрь. А теперь от него осталось лишь зарево догорающего пожара расплескавшееся по горизонту, да столбы жирного чёрного дыма, упирающиеся в низкие тяжелые тучи. «Сраная духобаба» обвела нас всех вокруг своего призрачного пальца, уведя орду трупоедов куда-то вглубь леса, а ополчению на «растерзание» оставив лишь несколько задохликов.

Я вновь невольно потянулся к щеке. Рана, оставленная одним из таких «задохликов» все ещё ныла, но воспаление потихоньку начинало проходить. Скоро совсем заживёт, хоть шрам и останется.

Мда… Может, всё-таки стоило тогда убедить капитана спуститься в катакомбы склепа и проверить, были ли там другие твари. А с другой стороны — что бы это изменило? У нас всё равно не хватало людей, чтобы гонять уродов по всем окрестным лесам. Нет. Главную ошибку допустил староста, когда, в попытке сторговаться, начал тыкать Виктору его настоящим происхождением. Договорись они тогда, объединённые силы бандитов и ополчения легко бы раскидали стаю этой, больной на голову суки. Да и капитан, быть может, остался бы в живых…

Беррен. Единственный человек, на которого я мог положиться в этом суровом, недружелюбном мире. И так глупо погиб. Хотел спасти людей, хотя бы тех, кого ещё было можно, пускай и ценой своей жизни, а в итоге… Трупоеды всё равно разорвали всех. Всех, кроме меня и Вернона.

Но тут я уже никак не мог повлиять. Всё произошло слишком быстро. Да и до этого ошибки совершались без моего участия. Староста сделал свой выбор и поплатился за него. А заодно заставил и всех остальных расхлёбывать заваренную им кашу.

— Эй, глядите, — Бъянка остановила лошадей и указала рукой куда-то в сторону деревьев. Я чуть приподнялся и выглянул из-за борта. Там, чуть в стороне от дороге, белела перепачканная в запёкшейся крови, разодранная ночная рубашка. Рядом с ней лежал искалаченный, скрюченный труп. Молодую девушку, встреченную мной у колодца несколько дней назад, в нём узнать было трудно. Хищники обглодали ей лицо до кости, вспороли живот, съев внутренности, и оторвали левую руку. Конечность валялась неподалёку. А вот тела бабки Ионы нигде видно не было. Похоже, её утащили дальше в лес.

Тур спрыгнул с телеги подошёл к трупу и морщась склонился над ним. Изучал находку он недолго. Минуту, или того меньше. Потом вернулся к повозке и молча залез обратно.

— Волки, — чуть погодя вынес вердикт здоровяк.

— Почему они? — тут же поинтересовался Вернон, — Тут ведь и трупоеды водятся, и лешаки.