Безудержный ураган 2 (СИ)

Когда ворота оказались закрыты и дозоры выставлены, Бруснир с наслаждением затворил за собой дверь Своего дома. А спустя полчаса растянулся на огромной кровати, что была явной достопримечательностью этого жилища, и заснул глубоким спокойным сном.

Элерия заселилась в свой дом не одна. Талийка предложила Кризе и дальше жить с ней. Оставлять ее надолго было никак нельзя, здоровье старушки тут же ухудшалось. После закрытия Бреши что-то в ней не желало восстанавливаться и только силы Элерии поддерживали в ней жизнь.

Что касается самой Крозалии, то ее все еще жгло чувство вины. Теперь, когда самое страшное осталось позади и великая цель больше не оправдывала средства, горечь вины придавила травницу со всей силой едкого саморазрушения. Криза и хотела бы держаться от Элерии подальше, да не могла. Старушка не раз жалела, что не погибла тогда там, в Приволе… Она сильно сдала и постарела. У Кризы больше не было цели и так пусто прожитая жизнь терзала несбывшимися мечтами и надеждами.

Вот и сейчас, заселившись в новый дом, Крозалия долго сидела на краешке постели в своей комнате и думала. «Ни мужа, ни детей… Как лист на ветру. И нет ведь никакой возможности ничего исправить. Время ушло безвозвратно и жизнь не черновик, что б его переписать».

Однако Криза всегда отличалась стойким характером и потому большую часть времени посвящала хозяйственным делам, которых было не счесть в лагере на побережье. И здесь в Фаренхаде она не сомневалась, что дела для нее найдутся. Погрузиться в самые обычные бытовые заботы и не думать, вот что выбирала чародейка. А по вечерам и ночам что ж… Очень хорошо если Элерия будет рядом. Это избавит Кризу от жгучей боли, которая чаще всего приходит к одиноким людям именно в это время суток.

Входя в дом вслед за Кризой, Элерия приостановилась на пороге и окинула взглядом улицу. Сумерки опустились на город, но не могли скрыть из виду дом Бруснира. Талийка все еще злилась на вальдара, но не могла не заметить как близко от себя он поселил ее. «Хотя, возможно, тому причиной были ее такие полезные новые способности…» — скользнула неприятная Элерии мысль. Но в это не хотелось верить. Учитывая, что вся улица заселена вальдарами, Элерия чувствовала себя здесь удивительно спокойно.

Всем в этот вечер дышалось свободнее, у людей исчез груз с души, тисками сжимавший грудь. И впервые за долгое время многие посмели надеяться, что у них может еще быть будущее. Что вопреки всему им удастся выжить.

Следующим утром Бруснир занялся делами насущными. Хоть в амбарах города и обнаружились резервы зерна, вальдар понимал — любые запасы не безграничны. Нужно заранее побеспокоиться о том, что будет когда они подойдут к концу. Но как прикажете развивать земледелие или скотоводство, когда ничто на этом гэртовом материке больше не плодородно? И тогда Бруснир вспомнил о Бойтине и других ученых. «Они, конечно, предатели, но, судя по всему, их генерала уже нет в живых, — рассуждал Бруснир. — А, значит, можно надеяться, что они не попытаются снова воткнуть кому-нибудь нож в спину». До этого времени вальдары держали их в изоляции и под постоянным присмотром, но, кажется, настало время освободить их и предложить заняться полезным делом.

Бруснир приказал привести к нему Бойтина. Вальдар оборудовал в одной из комнат своего дома нечто вроде рабочего кабинета и теперь сидел за столом, ожидая когда приведут ученого.

Войдя в комнату, Бойтин прятал взгляд и нервно чесал пальцы на руках. И молчал. Бруснир рассматривал его некоторое время. Под его пристальным взглядом ученому хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, испариться…

— Я готов дать вам второй шанс жить по-человечески, — сказал Бруснир.

Бойтин впервые посмел взглянуть на него. В его глазах светилась вина, но теперь еще и надежда. Бруснир подумал, что этот человек, похоже, искренне раскаялся в своем поступке, и его собственная совесть наказала его строже, чем кто бы то ни было.

— Я больше никогда не повторю своей ошибки, — тихо проговорил ученый. — Могу ли я хоть как-то загладить вину?

— Можешь, — Бруснир встал и пригласил Бойтина следовать за собой. Они вышли во двор и прошли несколько кварталов. Когда перед ним раскинулись дома с довольно большими огородами возле них, вальдар остановился и указал на них рукой.

— Временно мы обеспечены продовольствием, но любые запасы подойдут к концу и нам надо решить эту проблему на будущее. Мне нужно чтобы вы применили свои знания на пользу и попытались… Не знаю… Придумайте что можно сделать, чтобы растения снова плодоносили, а животные размножались. Понимаешь меня?

— Конечно, только не факт, что этот процесс обратим, — сказал Бойтин и быстро добавил. — Но я всесторонне изучу этот вопрос… Ты сказал «мы»? Других ученых тоже освободят?

— Да, с сегодняшнего дня вы свободны. Можете расселиться в этих домах. А прошлое… Оставим в прошлом.

— Боюсь, они меня ненавидят из-за того, что я… признался.