Безумие (ЛП)

- Алиса, Алиса, Алиса, - вздыхает он. - Вот как я на все это смотрю. Чтобы доказать твою вменяемость, тебе придется совершать безумные поступки. Обдумай все, прежде чем принять мое предложение. Оно похоже на кроличью нору: упав в нее однажды, возврата уже не будет.

- То есть никто из надзирателей и медсестер даже не узнает? - у меня промелькнула мысль о том, как плохо что Оджер и Вальтруда не узнают, ведь тогда они смогли получше ко мне относиться, зная, что я выполняю столь важное секретное задание. Безумец с опухшими глазами смеется надо мной и отрицательно машет указательным пальцем. Таким скрюченным большим пальцем как у него, впору лобовые стекла протирать. - Но ведь Доктор Тракл в курсе, - замечаю я, уворачиваясь от очередного Мухомора.

- Аа, Томми, - говорит Пиллар. - Он - наш парень, - он показывает на пациентов. - Он просто хорошо скрывает это, обманывая целую вселенную, что он самый разумный человек в психушке. Разве это не так, друзья мои? - Обращается он к пациентам, которые яростно кивают. Я предпочла воздержаться.

Пиллар подает сигнал нескольким Мухоморам принести кое-что. Они возвращаются с передвижным шкафом на колесиках, прежде я его здесь не видела. Они ставят его передо мной, изо рта у них течет слюна. Отлично, теперь я Алиса — принцесса дураков.

-Харродс? - читаю я надпись на шкафу, - Вы купили мне одежду в Харродсе?[2]

- Ну, не совсем купили, - Пиллар обменивается с ними взглядами. - Но, как видишь, она здесь, не так ли? Психам тоже нужно одеваться. - Пациенты согласно кивают мне.

Я выдохнула, а затем вдохнула все свое здравомыслие обратно. Перед уходом мне предложили принять довольно-таки неплохой душ на подземном уровне. Вальтруда и Оджер были убеждены, что мне предстоит осмотр у высококвалифицированного специалиста за пределами лечебницы, куда я буду сопровождена исключительно под присмотром Доктора Тракла. Я понимаю, что, в таком случае, и Вальтруде будет известно о моей секретной миссии, но она будет закрывать глаза. А кто сможет устоять одежде из Харродса?

Я перебираю одежду и останавливаю свой выбор на потертых синих джинсах и белой майке. Девушка в рванье поднимает большие пальцы, ей по душе мой выбор одежды. Не могу удержаться, и из жалости вручаю ей платье. Мгновение она смотрит на него, не зная, что с ним делать и, в конце концов, принимается его жевать.

Пиллар сообщает мне, что снаружи слегка снежно, так что я добавляю к своему образу светло-голубой полувер с капюшоном и белыми длинными рукавами. Еще одна Безумная, уже преклонного возраста бросает мне белые ботинки и хихикает не переставая. Как, в конце концов, не полюбить этих психов. Они - это все что у меня есть.

- Только взгляни на себя, - Пиллар выглядит счастливым. - Современная Алиса. Льюис гордился бы тобой.

У меня не хватает смелости посмотреть на себя в зеркало, но, несмотря на это, я ощущаю себя посвежевшей. Не уверена, то ли дело в одежде, в предвкушении свободы или моих шизанутых друзьях. Но вот она я, Чудесники.

Фанатка Пиллара передает мне розовые часики. Они восхитительны.

- Я хотел достать тебе золотые карманные часы, но затем столкнулся с рядом препятствий, - объясняет Пиллар.

- Не смогли украсть Ролекс? - хихикаю я, надевая часы.

- На самом деле, проблема с кроликами из Страны Чудес. Они часовых дел мастера и контролируют индустрию по всему миру, - подшучивает надо мной Пиллар. - Гусеницы и кролики не очень ладят, знаешь ли. - Пиллар обращает свой взор на двоих психов, которые работают на печатной машинке за рабочим столом в его палате.

Они печатают со скоростью света и о чем-то спорят. Один из них печатает, другой передвигает каретку, чтобы начать новое предложение. (прим. пер. каретка - устройство в печатной машинке старого образца, куда заправляется бумага и которую нужно постоянно отодвигать, чтобы начать печатать новое предложение) Они смотрят на нее, словно на атомную бомбу. Я подглядываю, чтобы узнать чем они там занимаются. Они же продолжают резать бумагу и склеивать полоски.

- Мы закончили, или как? - нетерпеливо выдыхает Пиллар. Я удивляюсь, ради чего все это.

Один из них разгуливает по палате со старенькой фотокамерой. Она стилизована под фотоаппарат 19 века с сильфоном для фокусировки. Он ставит ее на штатив перед собой и просит меня встать прямо. Я все еще в растерянности.

- Скажи “сыыыыр”, Алиса, - требует Пиллар. – Этот Мухомор даже понятия не имеет о современных технологиях и камерах на смартфонах. Слишком долго проторчали тут, - он закатывает глаза.

Я уныло улыбаюсь Мухомору, который делает фото. Быстро, как кролик, он ныряет обратно за рабочий стол и продолжает писать и вырезать что-то, споря со своим другом. Он возвращается с карточкой в руке и слюнявой усмешкой. Вообще-то, улыбка довольно милая. Безумная, но по-настоящему и ужасно счастливая. Я начинаю завидовать всем этим Психам. Я не собираюсь спрашивать, откуда Пиллар узнал о моей фобии перед зеркалами. Полагаю, он знает куда больше, чем я знаю о самой себе.